Пробка на дороге

Когда церковь «Метро» вновь открыла свои двери в ту первую неделю, пробка на углу Эвергрин и Гроув была на­стоящим зрелищем. Все соседи наблюдали из своих окон. Люди, замерев, стояли на тротуарах, когда отовсюду съез­жались машины.

Более двух тысяч четырехсот детей приехало на наших автобусах в то первое воскресенье.

В те дни наш штат сотрудников состоял всего из пяти посвященных человек. В холод, в середине зимы, мы усердно работали над ремонтом нашего здания. Каждый вечер мы ставили металлический бак на двести литров на цементном полу посреди зала старого кирпичного зда­ния. Мы находили кое-какие дрова, складывали их в бак и разжигали огромный костер. Потом мы подтаскивали на­ши спальники поближе к огню и немного отдыхали перед началом следующего рабочего дня.

В те дни мы были никем. Не многих волновало, были мы там или нет. В то время ко мне не приходили посетители и не звонили, чтобы ободрить. Теперь звонят все. Я знаю, через все это надо было пройти в свое время. Это часть первопроходничества. Но именно поэтому я до сих пор не шлю цветы на похороны человеку, которому никогда не слал цветов при жизни. Если ты действительно волну­ешься о ком-то, скажи ему об этом, пока у тебя есть воз­можность. Второго шанса у тебя может и не быть.

Когда мы возобновили работу и люди услышали о воз­рождении нашей программы, они начали присылать нам много разных вещей: ковры, стулья и обогреватели. Мы очень ценили эти подарки, но счетов они оплатить не могли.

Нам также начали присылать поношенные вещи и ис­пользованные предметы. Одна женщина прислала нам ко­робку использованных пакетиков чая, а потом захотела, чтобы мы прислали ей расписку в ее пожертвовании. Нам все еще присылают те автобусы, которые легче просто вы­бросить. Люди не понимают, что иногда ремонт таких автобусов обойдется дороже их стоимости.

У многих церквей, которые делали свой вклад в служе­ния, подобные нашему, нет реальных представлений о том, что таким служениям нужно. Некоторые люди думают, что нам нужны только старые и поношенные вещи.

Это напоминает мне о том, когда я был еще новообра­щенным христианином в церкви во Флориде. Каждый вторник миссионерский женский совет собирался, чтобы разрезать простыни на полоски, они сворачивали их и от­сылали миссионерам в Африке. Я никогда не мог понять, зачем они это делают. Все, что я мог себе представить, - это миссионеров, которые получают эти полоски и гово­рят: «Если бы только мы могли сшить эти полоски, из них бы получились замечательные простыни».

Мы благодарили Бога за всю подержанную одежду, но радовались, когда команда рабочих приезжала на пару не­дель летом и говорила: «Мы можем забить гвозди. Можем помыть пол. Мы поможем раздавать литературу». И все равно, чтобы покрыть расходы, с которыми мы сталкива­лись, требовалось больше, чем вещи и помощь.