Пипл! Это мент в натуре! 1 страница

А за ним еще менты

Вот и все, кранты, винты...

Ситуация противостояния милиции была очень популярна в Систе­ме конца 1980-х, как наиболее очевидное выражение отторжения от общества. Милиционеры в данном случае персонифицируют давление общепринятых норм. Именно поэтому для пионеров стычки с милицией в некотором смысле даже желательны: если те­бя не винтили, то вроде ты не совсем еще пипл. Винт (задержание) служит подтверждением обществом отказа от тебя, а именно отвер­женность, напомним, считается основным объединяющим призна­ком пипла. Отсюда и возникла своеобразная престижность стычек с милицией.

Характерны и другие формы обучения сленгу. Между пионе­рами на тусовке можно услышать диалоги, где они делятся друг с дру­гом познаниями сленга: «Хайр отрастил — это хайрастый. Хайр — по-английски волосы. Вот тебе скажи — ты поймешь?.. Флэт — это квартира. — Ну, если раз услышишь, то поймешь. — А Инженерный замок слышал? Это штаб-квартира волосатых. Они там оттягива­ются в полный рост. Сидят, тарелочками там кидаются. Стебовое развлечение». Еще разговор «А панков я вообще не понимаю, чего они хотят?» Другой объясняет ему строчкой из песни: «Панки любят грязь, а хиппи цветы». Аналогичный смысл имеют диалоги со стен

Ротонды: «Кто такие митьки? — Паразиты! — Если можно, точнее. — Спроси у Шинкарева (один из основателей и бытописателей мить- ковского движения; «митьки» — группа художников, а затем и их под­ражателей, получившая название по имени одного из художников, Дмитрия Шагина. — Т. Щ.)». Столкнувшись со множеством символов, новичок вначале воспринимает их как символы тех или иных сооб­ществ, групп, движений и старается уяснить для себя, каких именно. Иными словами, он предпринимает усилия для наполнения этих символических оболочек значениями, пока, главным образом, сво­дящихся к указанию на групповую принадлежность. В той же Ротон­де нарисованы восточные символы — «инь-ян», иероглифы, а рядом диалог, где кто-то пытается соотнести их с конкретным, очень попу­лярным в те годы в околохиповой среде дзен-буддистским движени­ем: «Максим, в чем заключаются мысли дзен-буцдизма? — Занятия трансцендентальной медитацией и гуру — спасут тебя. — Я сам себе гуру. — Это не религия, это образ жизни! — Я не Максим, но отвечу тебе: дзен-буддизм (или чань-буддизм по-китайски) — единственная из религий, отвергающая все, в том числе и саму себя, как истинную веру...» (1987-1988).

Итак, вхождение в Систему можно представить как период ос­воения ее символов (сленга, атрибутов, имени) и самоидентифика­ция с ними. В это время на первый план выходит значение их как символов Системы или какой-либо из конкретных тусовок, т. е. весь массив символики интерпретируется по принципу: «за символом — группа». Итак, обретение символа означает идентификацию с соот­ветствующим сообществом, доминирование функции интеграции неофита в сообщество.

2. Ядерные структуры

Следует задаться вопросом: какой тип межличностных связей (и тем самым — какая структура сообществ) может кодироваться символи­кой, интерпретируемой по принципу «за символом — группа», пока еще закрыты более глубокие ее семантические слои (нормативная, ценностная, мистическая информация).

2.1. ЯДРО КОНСОЛИДАЦИИ

Рассмотрим последствия подобного прочтения символики: вызыва­емые им взаимодействия, тип отношений и структуру, складываю­щиеся на этой основе.

Напомним рассказ Тимофея о путешествии в Ригу, где он на­шел тусовку волосатых пиплов, заговорил с ними, и они по опреде­
ленным признакам (сленг, черный плащ, пигиювские прическа и взгляд, ксивник, феньки, символические жесты) признали в нем «своего» и устроили на ночлег. Несколько последующих дней он провел в новой компании, посещая рок-мероприятия, тусуясь и ве­дя принятый в Системе образ жизни. Рижане истолковали столь старательно демонстрировавшуюся Тимофеем символику в смыс­ле его принадлежности к Системе, конкретно — Питерской, к груп­пировке с романтически-поэтической ориентацией (принцип ин­терпретации был: «за символом — группа»). Последствием подоб­ного истолкования стало возникновение некоторых отношений, связей между Тимофеем и местными. Попытаемся определить тип этих связей.

Они не носят личного характ ера: молодой человек даже не по­знакомился с местными волосатыми, а просто подтвердил в их гла­зах принадлежность к кругу «своих». Да и вообще на тусовках редко кто знает друг друга но настоящим именам — обычно ограничива­ются кличками. На этой основе образуется поле контактов, где воз­можно взаимодействие, но только в ограниченных рамках: пригла­сят друг друга на сейшн (рок-концерт, религиозное мероприятие) — могут бесплатно провести через служебный вход; угостят кофе (тог­да это было недорого), устроят ночевать — эти формы взаимопомо­щи предусматривают обычаи тусовки. Поговорят, обменяются ново­стями, расскажут пару телег или анекдотов — и тут же, расставшись, забудут друг о друге. Общение идет не с конкретным человеком, а просто со «своим», с волосатым, панком, битломаном, кришнаи­том — с представителем определенной группировки, а не с личнос­тью. Это и есть тусовка. Такое коммуникативное поле можно назвать полем безличности. Связи здесь существуют в потенции и актуализи­руются ситуативно, медиато­ром их служит символ при­надлежности к кругу «своих».

Рис. 12. Солъми и символы хиппи. Москва, 1987 г.

Подобных связей еще недостаточно для развития полноценной группиров­ки — необходимо ядро Кон­солидации. Если, скажем, речь идет о металлистах, то им станет их центральный символ (тяжелый металли­ческий рок) и все с ним свя­занное, особенно атрибу­тика. Отметим еще раз, что именно образующееся аморфное сгущение кон­тактов, т. е. поле безличнос­
ти, порождает потребность в некоем центре, где это сгущение могло бы стягиваться и находить свое самосознание. Поле без­личности создает ячейку (центр), которую может занять символ, человек (рок-кумир, лидер группировки, религиозный учитель) или Бог.

Чаще всего ядром консолидации в молодежной среде ста­новится символика какого-либо музыкального направления. Му­зыкальная мода объединяет очередную молодежную когорту уже до того, как ее представители осознали потребность в общении и стали искать «своих». Хэви метал для металлистов не столько ис­точник наслаждения в музыкальном смысле, сколько объединяю­щий символ. По этому же принципу консолидировались течения поклонников «Битлз» — битломаны, «новой волны» — нью-волни- сты, брейк-данса — брейкера, панк-рока — панки. В орбиту Сис­темы входили также алисоманы, аквариумисты и множество дру­гих, объединенных любовью к музыке и стилю определенной рок-группы.

Объединяющим центральным символом сообщества мо­жет стать религиозная идея или божество — и тогда возникает религиозная группа или община. В Системе 1980-х было много группировок буддийской, христианской (различных толков), ма­гической, сатанинской, шиваитской, кришнаитской и других ориентаций. Это не означает, что все они сильны в догматике, скорее, налицо специфические символы, обозначающие кон­кретную общность. Фанатов «Зенита» (Ленинград — Санкт-Пе­тербург) или «Спартака» (Москва) объединяет символика люби­мой команды. «Фанатение», собственно, состоит не столько в изучении футбольных техник или даже переживании за успехи своей команды, сколько в том, что ее символика используется для

консолидации фанатского сообщества. Фанаты «Спар­така» носят красно-белые, а «Зенита» — бело-голубые шарфы и свитера, шапоч­ки, флажки. Ю. Щекочихин приводит высказывание футбольного фаната конца 1980-х: «Большинство на­ших, — говорит тот, — аб­солютно не интересуется спортом, „фанатение" — это способ выделиться и установиться. Кто-то выде- Рис. 13. Изображение Б. Г. в облике ляется одеждой, кто-то зна- ангела. Граффити Ротонды, 1987 г. нием музыкальных групп,
кто-то, как мы, „фанатством". — Так выходит, вы и на матчи не хо­дите? — Мы обычно собираемся на спортплощадке возле шко­лы»¹. В разговоре с журналисткой Т. Хорошиловой («Собесед­ник») один металлист говорил, что некоторые фанаты «Спарта­ка» переходят в тусовки металлистов: «Среди металлистов много бывших „спартаковцев"... Но как же все вокруг не поймут, что главное для нас — общаться!»². Чтобы «просто общаться», выпол­нять функцию консолидации сообщества, неважно, какой кон­кретно символ опосредует консолидацию: футбол или тяжелый металл, чем и обусловлена относительная легкость переходов. Это просто смена тусовки (символ прочитывается пока только как указание на тусовку), а не убеждений или занятия. Занятие ос­тается тем же — «просто общаться».

2.2. ПЕРСОНИФИКАЦИЯ ГРУППОВОГО СИМВОЛА

В роли ядра консолидации может выступить не только символ или мифологический персонаж, но и конкретный человек — если он идентифицируется с групповым символом, чаще всего рок-кумир или религиозный учитель. В 1986-1987 гг. был расцвет объедине­ния алисоманов, чьим кумиром был К Кинчев. Они рисовали на одежде символы «Алисы» — пятиконечные звезды особенной фор­мы, а внешность копировали со сценического образа К. Кинчева. Та­кого рода фигура играет роль воплощенного группового символа и культурного образца для большинства членов сообщества.

Подобную роль в Системе долгое время играл Б. Б. Гребенщи­ков. Я видела молодых тусовщиков, повторяющих его облик и мане­ру речи, старавшихся даже держаться похоже. На стенах Ротонды (1985-1986) можно было увидеть посвященный ему цикл надписей:

«Гребенщиков — личность!!! — Группа „Аквариум" — только она способна ответить на все вопросы! Да! Да!» — «Лети, мой ангел, лети!» Б. Г. (строка одной из песен Б. Гребенщикова. — Т. Щ).— Мне нечего сказать, все уже сказал он». Там же было нарисовано множе­ство эмблем «Аквариума», иногда встречавшихся и на одеждах у во­лосатых. Характерно изображение Б. Г. (в Системе его так и зовут — «Б. Г.» или еще «Боб») в виде летящего ангела.

Поклонники его в то время составляли общность, которую можно считать типичным примером ядерной структуры: они часто не были знакомы между собой, но опознавали друг друга по общей символике Теперь место ядра (ролевой ячейки лидера) в общности свободно: Б. Г. далеко, ко времени моих наблюдений он уже не тусо­вался в Системе, а ездил на гастроли. Но в глазах тусовки, особенно новичков, он оставался ее символом и воспринимался скорее ми­фологическим образом, чем личностью с индивидуальным характе­ром. В Ротонде на одной из колонн у входа было крупно написано «БОБ» (так звали Гребенщикова), причем в «О» был вписан «паци- фик». Мы не раз еще встретимся с этим: лидер в ядерной структуре всегда в той или иной мере мифологизирован, представляя собой идеальный для данного сообщества образ.

Персонификацией группового символа в глазах большинства членов группы может стать и один из них, человек, с кем постоянно общаются и кто должен вновь и вновь подтверждать свою иденти­фикацию с групповой символикой. В таком случае обычная ядерная структура — аморфное множество людей, ориентирующихся на об­щий символ, — имеет шанс стать реальной группой.

В качестве примера можно описать процесс группирования вокруг одной из таких фигур — Десса. Он выглядит как типичный хиппи: длинные светлые волосы по плечам, мягкий и растерянный взгляд, по которому узнают настоящего хиппи, колпак гнома (очень большого), прозвище происходит от англ. death — «смерть» (из-за мрачных стихов, написанных в юности). Полный набор хиповых опознавательных знаков сразу притягивает к нему внимание на ту­совке, привлекая в первую очередь тюнеров. «Я давно слышал о Дес- се, — рассказывал мне один из них. — Хотел с ним познакомиться. На салюте (1 мая, в день Открытия Треугольника, когда у Дворцово­го моста собралась большая тусовка. — Т. Щ.) встретился, спросил... Он вначале смеялся, потом дал адрес (свой. — Т. Щ.)... Я слышал про Десса, что он нехороший человек.. Плохое говорят. Но сейчас уви­дел — он лучше мне показался, чем о нем говорят». Десс к тому вре­мени уже известен в Системе и считается олдовым. Он пришел на Открытие Треугольника и познакомился там сразу с несколькими пионерами, пригласив их приходить к себе. У него собираются обычно по выходным, слушают музыку, Десс особенно любит «Пинк Флойд». Такое собрание называется «флэтовая тусовка». В ближай­шее воскресенье я встретила этих ребят у Десса. Очевиден типич­ный пример образования ядерной группировки: пионеры ищут зна­комства с известными и авторитетными (олдовыми) людьми. Позд­нее новички перезнакомятся между собой, но могут и не встретить­ся, бывая уДесса в разное время. Знакомство с ним станет для них основой сближения с другими на тусовках: чтобы зарекомендовать себя в Системе как своего, достаточно упомянуть знакомое имя, а Десс известен многим. Связь с групповым лидером становится ба­зой для вхождения в Системную среду. Пока приятели Десса еще не составляют группу в настоящем понимании этого слова, поскольку большинство знакомо только с Дессом, да и то неблизко, — как не становятся группой металлисты или битломаны.

Каждый по отдельности слушает любимую музыку. Украшая себя атрибутами любимого музыкального направления, он может узнать таких же и начать общение с ними. Поэтому общность все- таки есть: ее скрепляют не столько личные отношения, сколько цен­тральный символ, либо, как в примере с Дессом, связи только с цен­тральной фигурой при отсутствии или необязательности контактов между остальными. Однако окружение Десса может впоследствии стать группой: «пионеры» перезнакомятся между собой и смогут отойти от Десса — обычно так и происходит. Ядерная структура, та­ким образом, становится средством постепенной интеграции в общность.

В некоторых случаях подобные структуры строятся по матри­це семейного коллектива, с четко выраженным главенством «роди­телей». В результате ритуала «усыновления» возникает вертикальная связь «мать — сын», где «мать» должна обучать своего подопечного жизни в Системе, предостерегая от ее опасностей и ловушек Суть их отношений — обучение и опека, причем сексуальные связи в та­ких парах табуированы. У одной «матери» может быть несколько «детей». Таким образом образуется уже описывавшаяся нами звездо­образная структура, в центре которой находится «мать», а на пери­ферии— неофиты, прошедшие обряд усыновления (как вариант инициации в Систему). В конце 1980-х на тусовках появлялась деви­ца по прозвищу Хиппи Мэм У нее было много таких «усыновлен­ных». Прошедшие стадию пионерства говорили о ней иронически: «Она первая, кто встречает пионеров, на них похожа внешне. По- моему, все пионеры так и поступают, с такими и тусуются, а потом с понтом дела говорят: „Я тусуюсь в Сайгоне"». Сама же она рассмат­ривала свою роль в среде неофитов именно как положение лидера. Многие в Системе слышали от нее: «Она говорит. „Я стану лидером. Я поведу за собой тусовку". И очень многие на это клюют. И она го­ворит: " Вот, я уже лидер, я нашла пионерскую тусовку, я в ней ли­дер"». Обучение в структуре совпадает с управлением, поскольку то и другое строится как распространение и право толкования группо­вых символов.

Бывает, что такая квазисемейная структура захватывает це­лую тусовку. «Было так, — рассказывал Майкл Какаду. — Когда я при­шел от хипов к битломанам, то меня признали лидером. И я был „от­цом" этих битломанов, всей битломанской тусовки. У меня была „же­на" (неверная), у ней „любовник", у меня „любовница", были „дети", „внуки"». Снова реализуется матрица «семьи», когда термины родства используются символически, указывая относительный статус в тусов­ке: «жена», «любовница», «любовник жены» — позиции если не равен­ства, то близости к «отцу»; «дети» и «внуки» — более низшие ступень­ки. Обычно «сыном» становится тот, кого ты привел на тусовку. Майкл Какаду рассказал случай из жизни московской Системы. В Ленингра­де, в Сайгоне, вычерчивались подобные же генеалогии, даже более разветвленные. Обряды усыновления и «семейная» терминология ри­туально закрепляют ядерные структуры, распространенные преиму­щественно в пионерской среде.

Напомним, что образование подобных структур связано с ин­терпретацией любых знаковых объектов Системы как символов группы или сообщества — более глубокие толкования не обязатель­ны. Именно такая интерпретация доступна неофитам Системы, со­здавая возможность образования ядерных структур с дальнейшим обучением новичков и освоением ими других интерпретирующих множеств.

Ядерная структура предполагает соответствующее распреде­ление потоков информации: они располагаются звездообразно. В центре — лидер как воплощение, хранитель, средоточие симво­лов. От него символы истекают в сообщество, создавая каналы для возможной передачи информации, в том числе команд и программ, определяющих поведение воспринимающих ее.

Действительно, лидером в таком сообществе становится че­ловек, отождествляемый в глазах его участников с центральным символом. Песни Бориса Гребенщикова — квинтэссенция Систем­ной мифологии: в них можно найти практически все символы, имевшие хождение в Системе, так что она сама кажется выросшей из его творчества. На одном из Системных флэтов родилась Сайго- веда, мифологическая (и, как все в Системе, ироническая) история Сайгона (обозначающего в ней Систему в целом). «Вначале, — го­ворится в этой Сайго-веде, — не было ничего. Потом из ничего воз­никла пустота. Пустота сгустилась и появился Боб. Потом он осо­знал себя как иллюзию и исчез. Из его глаз появились Солнце и Лу­на, из ресниц — конопля», а из других частей тела — различные ат­рибуты хип-культуры. Система — это иллюзорное тело Боба.

Важнейшая часть авторитета на тусовке — самоидентифика­ция с групповым символом. Фарид, представленный журналисту как самый автори тетный у фанатов «Спартака», не соглашается признать себя лидером: «Лидер — но чего? Нас не зря называли не­формальным объединением. Говорю „нас", но это не значит, что мы все были знакомы (поле безличности. — Т. Щ.) — узнавали друг друга по шапочкам да шарфам. Никто меня, понятно, не избирал и не наделял полномочиями. Молва сама собой пошла: Фарид — вра­тарь-перворазрядник, с футболистами „Спартака" лично знаком (отождествление с центральным символом — любимой командой, футболом. — Т.

Структуры, подобные вышеописанным, складываются в основ­ном на периферии Системы, объединяя неофитов и опосредуя их бо­лее полную интеграцию в мир тусовки. Основой лидерства в них слу­жит идентификация с групповым символом, поэтому лидер нередко отличается повышенным вниманием к внешней атрибутике и сленгу. Он давно может быть олдовым тусовщиком, но повышенная внешняя знаковость роднит его с «пионерами»: «Вот Мэм, — говорили мне пипл, — у нее остался сильный отпечаток пионерии. Она в соответст­вующих одеждах, сленг активно использует. Она первая, кто встреча­ет пионеров, на них похожа внешне». Хиппи Мэм, действительно, вы­глядела как идеальная хиппи: вечно мешковатые свитера, меховая безрукавка, сумка-торба через плечо, спутанные волосы — иллюстра­ция в справочник по хипейской атрибутике. Новичков Системы это привлекало сразу же, а у пипла со стажем вызывало отторжение. Мне рассказывали, как она ехала в поезде с другими тусовщиками и дол­го не могла найти себе места: «Мы ехали в поезде, ее во всех купе по­сылали: — Знаешь, Мэм, иди в следующее». Причиной стали именно ее «отпечаток пионерии», утрированность и некоторая искусствен­ность внешней атрибутики. Привлекая «пионеров», она создает оп­ределенный барьер между групповыми лидерами и основной частью Системы (ее «средним слоем»).

Стеб-культура Системы не дает авторитету даже харизматиче­ских фигур достаточно прочно утвердиться, чтобы перерасти в их культ. В конце 1980-х тремя самыми известными рок-музыкантами в Питере были В. Цой, К Кинчев и Б. Гребенщиков, тогда и образова­лись тусовки их фаг ттов и последователей — киноманы, алисоманы и аквариумисты. Первые две существуют и сейчас. Впрочем, культ их характерен в большей степени для bi ^системных тусовок Систе­ма же, как обычно, проявляет свои качества стеб-культуры. В 1988 г. я записывала анекдоты про Цоя, Кинчева и Гребенщикова:

«Однажды Цой переоделся в Кинчева, пошел к Бобу. Тот напо­ил его чаем. — Только, — говорит, — сахара нет. Намедни заходил Цой, весь сахар съел. — Цой ему ничего не сказал».

«Цой переоделся в Кинчева, пошел к нему в парадняк — хотел напугать Костю. А Кинчев переоделся в Цоя, встал за углом — хотел его напугать. Заходит Боб. Тут они оба как выскочат!»

Тексты этого цикла иногда приписывались митькам, нахо­дившимся в контакте с Системой, но все-таки дистанцировавшимся от нее, в других случаях пересказывались безо всяких ссылок Отме­тим общий мотив переодевания главных героев, причем они впол­не заменяют друг друга, став неуз! [аваемыми. Все три культовые фи­гуры присутствуют в качестве воплощений одного и того же — базо­вой личности Системы, и характеристики у них одинаковы: любовь к халяве, шуткам и розыгрышам и прочие, типичные для Системы. Вместе они выступают в роли утроенного культурного образца идеального пипла.

2.3. ЦЕНТРОБЕЖНЫЕ ПОТОКИ ИНФОРМАЦИИ

Мы уже говорили о звездообразной конфигурации потоков инфор­мации. С одной стороны, новости тусовки стекаются к ее централь­ной фигуре (я пока не говорю о лидере и лидерстве, но оно может возникнуть в результате формирования центральной ячейки в ком­муникативной структуре «звезды»), Я сидела в гостях у Сольми, до­вольно авторитетного в то время персонажа Московской Системы: он демонстративно сжег свой паспорт, жил по каким-то заброшен­ным домам, пел, играл на синтезаторе и рисовал, носил очки со значком «пацифик» и зримо воплощал собой представление о ти­пичном хиповом человеке. Пбка мы разговаривали, к нему зашли несколько человек, и каждый что-то рассказал из услышанных на тусовке «новостей Системной культуры». Между делом Сольми узнал про чей-то роман; про то, что такой-то пипл выходит на трассу, а попутчиком у него тот-то; про распад одной рок-группы и отъезд другой на гастроли. Ему не обязательно ходить на тусовки, инфор­мация и так найдет его. Для приходящих престижно рассказать что- либо, способное заинтересовать такого авторитетного человека. Новости служат средством заслужить его одобрение и подняться тем самым в собственные глазах — ведь оценка Сольми как бы рав­няется одобрению всей группы. Лидер персонифицирует позицию Системы; его одобрение подтверждает твое соответствие Систем- I гым стереотипам. Требуется также получить у Сольми его (подразу­мевается, Системную) оценку новостей и событий, чтобы затем, пе­ресказывая их, подкреплять свою позицию авторитетным мнением.

Таким образом, информация стекается извне к центру и, только будучи соотнесенной с центральным групповым символом (или оцененной воплощающим его лидером), может быть воспри­нята внутри сообщества. Иными словами, при ее трансляции от ли­дера (из центра) по центробежным каналам. Статус информации, идущей к центру и наоборот, неравноценен. К центру может- идти чужая, случайная, неправильная информация, в то время как обрат­но — уже прошедшая «экспертизу» и получившая статус «своей» (санкционированной сообществом).

Именно поэтому доминируют в подобных сообществах (ядерных структурах) центробежные потоки. Из центра к перифе­рии передаются, во-первых, культурные образцы. Одним из них слу­жит образ самого лидера, обычно маркированного символикой со­общества У Сольми, например, «пацифик» на стекле очков, я уже не говорю про длинные волосы и облик, занятия и жизненную исто­рию хиппи-, его образ становится объектом подражания. Другие лю­ди той же тусовки, особенно «пионеры», копируют его, иногда де­тально, как аквариумисты мастерили себе точно такой же хайрат- ник, как у Гребенщикова, и подражали тембру его голоса. Это не проявления культа личности, а обычная самоидентификация с групповым символом, воплощенным этой личностью в их глазах.

Другие способы распространения символов от центра (ядра) тусовки к периферии связаны с ритуалами Системы. Сольми, как и любой, занимающий подобную позицию в ядре некоторой общно­сти, часто дает имена-прозвища неофитам или санкционирует су­ществующие, высказывая одобрение или неодобрение. При встре­че он обычно дарит свои фенъки — картинки и мелкие предметы, придавая им символический смысл. Получить фе11ьку от авторитет­ного, известного в Системе человека, находящегося в одной из уз­ловых точек ее сетей, считается престижным, ее будут постоянно показывать на тусовках, дорожить ею. Таким образом, центральная фигура становится источником распространения групповой сим­волики.

Нетрудно предугадать функции, наиболее естественные для ядерных структур: они должны быть связаны с распространением информации и контролем за ее распределением.

2.4. ОБУЧЕНИЕ

Прежде всего, к подобным функциям относится обучение неофи­тов. Действительно, любой сколько-либо стдовый человек в Систе­ме играет обычно роль Учителя: «Подросток приходит в Систему и врубается (пытается понять ее правила. — Т. Щ), — говорят в Си­стеме. А есть такие люди, которые подрубают (подрубать — это одновременно и «обучать, объяснять», и «подчинять своему влия­нию». — Т. Щ.у>. Никакого направленного обучения, конечно, нет, а есть ориентация на культовые фигуры, словно воплощающие в себе ценности Системы или отдельной тусовки. Таким образом, первый путь трансляции традиций — через культурные образцы. Они персонифицированы в фигуре о л д а, либо рок-кумира, либо представлены в телегах Системы.

Второй путь — через получение личного символа, постепен­но наполняющегося смыслами Системы: именно так происходит после получения Сист емного имени. Волосатый тусовщик, которо­го я знала под именем Дикобраза, рассказывал: «Меня называли Ди­кобраз — я его (имя) принял. — Почему принял? — Я тогда был та­кой: иронизировал, шутил, по всякому поводу и без повода... Волосы длинные... Похож на Дикобраза. Как-то про меня сказали — случай­но, в школе:, Дикобраз". Мы собрались с нашей школьной компани­ей, и кто-то сказал. И я принял это имя». Поначалу имя было связано с чисто внешними чертами — просто пустая оболочка. Информаци­ей она стала наполняться позже, когда Дикобраз появился на тусов­ках Системы, в которой уже тогда формировался своеобразный культ Стругацких (точнее, Система использовала для самоописаний матрицу мира, описанного в повести Стругацких «Пикник на обо­чине»): «Потом появился „Сталкер". Я чувствовал, что я... ну, как этот в „Сталкере" Дикобраз. Потом уже в Системе узнали про мои стал- керские штучки, ко мне пошла информация. Есть некая информа­ционная сеть. И если кто-то присвоит себе определенный символ, то тут же сигнал об этом идет в эту сеть, и уже оттуда вся информа­ция, касающаяся этого символа, будет стекаться к этому человеку. Уже сеть реагирует на это ключевое слово — и к тебе стекается вся информация. И влияет на тебя — не насильственно, а подспудно». Говоря о «сталкерских штучках», Дикобраз имеет в виду свое участие в поисках «аномальных зон» (по типу Зоны в «Сталкере»), что было распространенной практикой в Системе.

Итак, имя, под которым человек появляется на тусовке, рас­сматривается в Системе как средство привлечения информации. Ес­ли ты Дикобраз, то при встречах тебе будут, прежде всего, рассказы­вать телеги про Зоны, новости из тусовок, занимающихся этими Зонами. Так Дикобраз сошелся с московскими поисковиками, ис­кавшими подземные тайники времен Ивана Грозного (предтеча со­временных диггеров и кладоискателей). Имя «Дикобраз», ассоции­руясь со Стругацкими, провоцирует разговоры о фантастике, лите­ратурного объединения соответствующей направленности (в них входили некоторые люди Системы), с примыкающими к ним круж­ками, занимавшимися переводами зарубежных авторов. Так Дикоб­раз попал в одну из компаний, переводивших Толкиена, ставшую впоследствии предтечей движения толкинистов.

Итак, имя, полученное в Системе, становится каналом ком­муникации, по нему Система посылает ее обладателю определен­ную информацию, прежде всего о группах, компаниях, тусовках, с которыми так или иначе имя ассоциируется. Мы видели, как имя облегчает его обладателю присоединение к сообществу. Таким об­разом, принцип интерпретации имени на данном этапе — прочте­ние его как символа группы, а основная функция — интеграция в сообщество.

Однако после присоединения к группе имя начинает ассоци­ироваться с характерными для нее практиками, образцами поведе­ния и соответствующими личностными качествами. Имя Д икобраз в кругах «аномальщиков» (интересующихся эзотерикой, полтергей- стами, всяческих экстрасенсов и магов) связано с фигурой Дикоб­раза из фильма «Сталкер» — брата главного героя, побывавшего «за гранью» — в комнате, где, по-видимому, сохраняется канал связи с миром неведомых пришельцев. Герой кинофильма получил осо­бые способности (аналогично объясняют свою экстрасенсорику многие аномальщики). Весь сюжет переносится на нашего хипа Ди­кобраза, известного на тусовке как сильного энергета (человека, владеющего таинственными энергиями, вариант экстрасенса). Сам Дикобраз постепенно начинает соответствовать этим ожиданиям: интересуется всякими «энергиями» и «зонами», совершает магичес­кие ритуалы и т. п., в результате имя не только влияет на групповую принадлежность, но и начинает формировать поведение, что связа­но с появлением уже новых его интерпретаций — по принципу: «за символом (именем) — норма или модель поведения».

Таким образом, обретение личного символа (имени) иници­ирует процесс приобщения его обладателя к информации (тради­ции) Системы. Вначале это информация о ее групповой структуре, позволяющаявыбратьнаиболее подходящую компанию, соответст­вующую по стилю имени. Затем открывается следующий пласт ин­формации — о нормах и стереотипах поведения данной компании, а если она принадлежит к Системе — то и о нормах Системы. Мы сплошь и рядом наблюдали, как, потусовавшись в одной компании, человек осваивался и чувствовал себя непринужденно в различных тусовках Системы, т. е. осваивал не только групповой, но и общеси­стемный нормативный комплекс.