О совершаемых в притворе молитвах, о бывающем там каждении и входе. О значении всего этого

Надобно знать, что в продолжение первых трёх псалмов иерей возносит к Богу утрен­ние молитвы.

Потом, когда начинается пение непороч­ных, берёт кадило и, положив фимиам и бла­гословив (а если присутствует архиерей, то благословляет кадило он), начинает кадить с правой стороны притвора, где на стене находится святая икона Архангела, и кадит вокруг весть притвор по основанию храма и стенам, причём стоящие отходят от стен, а потом опять становятся на свои места. Возвратившись же туда, откуда начал, он делает кадилом знамение креста и говорит: «премудрость, прости».

В обителях в это время по праздникам перед ним несут один светильник и в при­творе возжигаются малые и многие свечи. Тогда певец, как бы призывая его, возглаша­ет: «Благословен еси, Господи», ибо есть обычай петь этот стих при конце каждения. А иерей тихим голосом говорит: «премудрость, прости», и тотчас идёт и кадит архиерея и по порядку всех прочих.

Потом, войдя в храм через боковые две­ри, молча кадит весь храм, который тог­да, как сказано, бывает заперт. Войдя в алтарь, он кадит и там и, оставив кадило, берёт честный крест, стоящий позади свя­того алтаря.

В это время никто не предшествует ему и не несут пред ним светильников. Он идет или один, или с диаконом. Выйдя из других боковых дверей, преклоняет главу пред ар­хиереем и, принеся крест, ставит его с пра­вой стороны, близ великих врат божествен­ного храма. Там уже и стоит до окончания псалмов.

Тогда, по зажжении трёх свечей перед кре­стом и по открытии врат, совершается тор­жественный вход. И это делается не без на­мерения, но с дивной и высокой мыслью, объясненной святыми, которые, будучи ве­домы Божественным ведением и созерцани­ем, всё прекрасно изобразили.

Потому, снова взявшись за сие дело, и мы подробнее рассмотрим это. Стояние и пение вне храма выражают, как мы сказа­ли, изгнание нас из рая, заключение для нас Неба, смерть всех и пребывание пра­ведных душами во аде. По этой причине мы становимся с западной стороны храма, как бы находясь во мраке ада и тления и как одержимые неведением и заблуждени­ем. Здесь не возжигается очень большого света, потому что скуден был тогда у нас свет: то был свет естественного ведения правды, свет пророчеств и закона. Он не мог освещать нас вполне, ибо ещё не вос­сиял для нас Свет великий и неприступ­ный, Солнце правды, ещё не явилась нам спасительная благодать Божия, но как бы сквозь щель темницы проникало в её мрак и темноту сияние слабое, которое изобра­жается в притворе только облаком фимиама, знаменующего подзаконное служение сени ветхозаветной. Тот свет дан был толь­ко иудеям и был отвергаем почти всеми на­родами.

Сначала иерей кадит стены и основания, потому что Церковь утверждена на основа­нии, которое есть апостолы и пророки, то есть начало положил закон, а довершила ис­тина. И если Скиния была устроена Моисеем и Веселеилом силою Духа Святого, то тем более совершенен основанный Божест­венной благодатью храм Христов, который образует всесвятое Его Тело, сотворившееся в Деве из святых и божественных Её кровей, силою Святого Духа.

По всему этому понятна причина отступле­ния предстоящих от стен храма, когда иерей кадит основания, и возвращение их на своё место. Первое т. е. каждение знаменует зачатие Господа в Деве и вочеловечение, а второе т. е. отступление и возвращение – что мы, будучи ранее далеки от Бога, соеди­нились с Ним и освящены Им.

Сначала освящается храм, а потом, через храм, и мы, как было и в Скинии, и в вет­хозаветном храме, которые прообразовали Господа.

Потом иерей входит в храм с каждением, чем воздаёт честь Богу, в подражание вет­хозаветному фимиаму во Святом Святых, пребывая, однако же, выше ветхозавет­ных иереев, потому что обогащён благода­тью великого и единого Архиерея по чину Мелхиседекову.

Иерей, по Писанию, есть как бы Ангел Бога Вседержителя, умилостивляющий Его фимиамом, тогда как народ умилостивляет Его псалмами, которые суть благодарствен­ные и умилостивительные возношения к Богу, умоляющие Его прийти и явиться нам. Они изображают дела Самого Спасителя на­шего, а особенно – непорочную Его жизнь и домостроительство, что ясно внушают и так называемые непорочны, также житель­ство святых Его, равно как Его Страдания и Воскресение. Посему это поётся, по преиму­ществу, в дни Господни и часто в дни памяти святых. Также и первый псалом, со вторым и третьим – «блажен муж», ибо блажен муж и непорочен в пути – один Спаситель, по бла­годати же Спасителя – и святые Его.

Итак, войдя внутрь с кадилом, как во Святое Святых, или, лучше сказать, в то свя­тилище, которое превыше Святого Святых, иерей напоминает этим о Захарии и подра­жает его фимиаму. Ибо Захария, кадя один в недоступном месте храма, от Вестника бла­годати принял в дар Иоанна, предшество­вавшего Спасителю нашему и Богу пропове­дью, и крещением, и жизнью, и страданием.

После чего иерей берёт крест и выходит не с торжеством, но молча, ибо и Иисус, Бог наш, когда совершились события ветхоза­ветного закона и страданиями и пропове­дью пророков предвозвещен был Крест Его, Сам пришёл к нам со смирением, а не с бле­ском: явил образ крестной жизни, жил на земле свято и ангельски, чем показал, сколь близка к Небесным вратам сия жизнь под крестом. Поэтому, исполнив все предсказа­ния пророков, Он предал Себя распятию, умер, воскрес и послал проповедовать и кре­стить во имя Отца и Сына и Святого Духа. Для сего-то пред честным крестом возжига­ются три светильника.

Поскольку Воскресший был распят, от­крылся нам в своих язвах, восшел на Небо и совоздвиг нас, постольку к являющему это кресту Его, который держит иерей или ар­хиерей, стекаются все, ибо Сам Он обновил нам недавно проложенный путь через заве­су Своей плоти, через Него нашли мы вход во святое, и Сам Он, как Великий Архиерей, вошел единожды во святая святых и, как Искупитель, совершил вечное наше иску­пление. Таким образом, мы входим с Ним, нося поношение Его, которое Он претерпел за нас вне Иерусалима. Посему-то крест Его и износится из храма, чтобы ради его стра­даний и скорбей, которые Он претерпел вне за Адама, искушенного, побежденного и умершего внутри Эдема, из которого он был изгнан, мы через Иисуса, пострадавшего вне Иерусалима, вступили внутрь и вместе с Ним, как с Царем Небес, взошли на Небо. Таков чин Утрени.

Если же положено чтение, особенно си­наксаря, возвещающего о пострадавших за Христа, или о настоящем празднестве, или о скончавшихся свято Христа ради подра­жателях умершего и Воскресшего Христа, то опять бывает протяженное моление и по­ется «помилуй мя, Боже», с подобающим припе­вом, что называется пентикостарием.