Партизанский вожак

Сразу после февраля начинается стремительное сближение Каландаришвили с большевиками, хотя всю гражданскую войну над его отрядами развевались чёрные, а не красные флаги. Подавляющее большинство российских анархистов не обрадовалось приходу к власти буржуазного Временного правительства. Ни одна проблема, приведшая к падению царизма, после Февральской революции разрешена не была: не было ни земли, ни мира, ни хлеба, а либеральные профессора и фабриканты месяцами продолжали болтать о бесчисленных редакциях бесчисленных законов. Единственными союзниками анархистов стали тогда левые эсеры и большевики. Махно создал первый на Украине крестьянский Совет, матрос Железняков вел балтийскую братву на штурм Зимнего, Каландаришвили организовал в Иркутске военную секцию, объединявшую всех левых, – «военку». Когда 8 декабря 1917 года в Иркутске начался юнкерский мятеж, Каландаришвили с отрядом в шестьдесят боевиков пришёл на помощь Совету. Вскоре к нему присоединились большая часть Кавказской дружины иркутского гарнизона и прибывшие из Черемхово шахтёры. Председателем Черемховского Совета был тогда известный анархо-синдикалист А.Буйских, который отправил на подмогу иркутским товарищам шесть эшелонов с вооружёнными шахтёрами.

После декабрьских боёв Иркутский Совет поручил Каландаришвили сформировать кавалерийский дивизион, и командирами трёх его эскадронов стали черемховский шахтер Степан Карасёв, бывший кубанский есаул и политссыльный Александр Кожан и бывший каторжанин-разбойник Амзор Караев. Все трое были анархистами. Общее командование осуществлял Каландаришвили. Знамя у дивизиона было чёрное. На одной стороне знамени было начертано «Первый Иркутский отдельный кавалерийский дивизион анархистов-коммунистов», на другой – «Анархия – мать порядка!» Кроме рабочих и бывших политкаторжан в дивизионе были и освобождённые анархистами из иркутской тюрьмы уголовники, с которыми анархисты пытались вести воспитательную работу. В апреле 1918 года дивизион, насчитывающий около пятисот сабель, прибыл на Забайкальский фронт сражаться против атамана Семёнова.

Сейчас уже известно, что сибирское крестьянство и казачество не поддержали Октябрьского переворота. Крестьяне Сибири, не знавшие крепостного права, давно имевшие все, что обещали крестьянам России Ленин и Троцкий, не получили с большевиков никакого «навару», поэтому в 1918 году белогвардейцам и интервентам противостояли лишь немногочисленные и плохо обученные отряды красной и чёрной гвардии, а также интернационалисты из бывших военнопленных. Потребовался год объединённых усилий адмирала Колчака, атаманов Семёнова, Красильникова, Калмыкова, белочехов и японцев со всеми их реквизициями, карательными акциями и погромами, чтобы не только крестьяне, но и казаки целыми сёлами и станицами побежали в лес к партизанам.

Современные любители жёлтых лампасов предпочитают не вспоминать о таких «подвигах» Семёнова и Унгерна, как сожжение станицы Куленга в Восточном Забайкалье со всеми жителями. За то, что несколько казаков этой станицы ушли в партизаны, Унгерн отдал её в распоряжение своего татарского полка. Весь день унгерновцы насиловали женщин, а ночью, подперев двери домов, подожгли станицу со всех сторон. Людей, выскакивавших из горящих домов, убивали и снова бросали в огонь. «Вагоны смерти» атамана Семёнова и тела, висящие на телеграфных столбах вдоль железных дорог, не вытравить из памяти народной никакими поддельными крестами, бутафорскими шашками и прочими фольклорными причиндалами.

Тогда, в восемнадцатом, семёновцы разгромили разрозненные дружины большевиков, левых эсеров и анархистов. Тяжёлое положение усугублялось конфликтами между самими командирами этих дружин. Например, когда большевики распорядились передать в их часть два пулемета, принадлежавшие анархистскому дивизиону, Каландаришвили в официальном ответе пригрозил личной расправой за попытки им командовать и сопроводил ответ нецензурной бранью. Общее разложение охватило весь Забайкальский фронт, так что поступок темпераментного грузина не был исключением. Часть дружин продолжала оказывать отчаянное сопротивление семёновцам, многие же бросали фронт и занимались мародёрством в тылу, а то и вовсе переходили границу и сдавались китайским властям. Отделился от Каландаришвили эскадрон Амзора Караева. Покинул свой отряд и пытался бежать анархист Ф.Лавров, но был задержан каландаришвильцами и по приказу Дедушки расстрелян как дезертир и изменник.

После разгрома отряд Каландаришвили сумел вырваться из окружения и начал долгую партизанскую войну. Три года отряд, то разгромленный и распылённый, то снова пополняемый добровольцами и побеждавший, ходил по Иркутской губернии и Забайкалью, через Монголию и Саяны, на Лену и Селенгу. Воевал с колчаковцами, семёновцами, унгерновцами, каппелевцами, японцами, и не было партизана отважнее и удачливее этого косматого грузина. На Украине его назвали бы «батько», в Сибири же он получил прозвище Дедушка. А было дедушке в 1918-м сорок два года.

Вся Сибирь была охвачена партизанщиной. В этой стосорокатысячной таёжной армии анархисты играли далеко не последнюю роль. Ими было создано пятнадцать крупных партизанских соединений и множество мелких отрядов. Что скрывать, были среди партизанских вожаков люди с явной примесью уголовщины, и некоторые из них называли себя анархистами. Уход с поля боя, кутежи в тылу, налёты на казначейства и грабежи бурятских дацанов быстро превращали повстанческие отряды в обыкновенные банды без всяких признаков идейности. Такими «анархистами» были бывший командир эскадрона Иркутского дивизиона Амзор Караев, отбывавший в Сибири каторгу за убийства и грабежи, разоблачённый как агент царской охранки и сдавшийся белым, бывший заместитель командующего Нижнеудинским фронтом Лавров, расстрелянный Дедушкой за измену, популярный в среде иркутских люмпенов и матросов Байкальской флотилии Пережогин, который был убит в стычке с отрядом красной гвардии, не поделив с ними деньги во время реквизиции Благовещенского банка. Но не они определяли облик сибирского партизанского движения. Тысячи и тысячи рабочих и крестьян сражались под чёрными знаменами за вольную жизнь и свободный труд, но имена их забыты потомками.

После падения Советов отряд Каландаришвили вернулся в Иркутскую губернию и базировался в бассейне Китоя в семидесяти верстах западнее Иркутска. Летом 1919 года партизаны пустили под откос восемь эшелонов с белыми и взорвали железнодорожный мост через Китой. Колчаковцы назначили за голову Дедушки награду в сорок тысяч рублей. В декабре 1919-го пятьсот партизан Каландаришвили двинулись на Иркутск, где началось антиколчаковское восстание.