Глава XIII дары бессмертных

Макс снял руку с моего плеча. Что за дела? Я только расслабилась!

— Эдгар идет, — прошептал он, и мне сразу стало холодно.

Прислушалась к себе. Хм, теряю квалификацию — я почти ничего не чувствовала. Было какое-то слабое раздражение. Но оно, скорее, идет от Маринки.

— Я постараюсь уладить это дело мирно. — Макс последний раз поцеловал меня и поднялся.

— Приветы от меня передавать не надо, — попыталась я задержать его руку. — При встрече сама поздороваюсь.

— Желать здоровья вампирам — дурной тон. — Макс не торопился.

— Не забудь про Ирину. Оставь ей кусочек именинного пирога. И запиши рецепт. Чтобы можно было приготовить его потом в домашних условиях.

Я, как всегда, не знала, что задумал Макс.

Девочек снова не посвятили в серьезные мужские дела. Но, может, после того как все закончится, Макс расскажет, что он хотел сделать? А что получится — увидим.

На языке так и вертелась фраза, чтобы он непременно вернулся. Но произносить ее не стоило — заранее настраиваться на плохое нельзя. Радовало одно: Макс — вампир, Эдгар ничего ему не сделает. Хотя… Некстати вспомнились

убитые вампиры.

— Держи телефон в кулаке. Я скоро, — прошептал любимый.

И исчез. Заморачиваться на спецэффекты не стал. Медленно уходить, не спеша растворяться в воздухе — все это было не для него и не для данного момента.

Я улыбнулась. Макс хоть и ушел, но был поблизости, и во мне жила радость его недалекого присутствия. Если что-то случится, я узнаю первая. Мысленно видела, как любимый шагает по улице, пересекает площадь, приближается к кафе. Вокруг никого. Город будто вымер. Даже оттепель застыла, чтобы не мешать трем вампирам разговаривать. Сейчас Макс выторгует Маринке индульгенцию, получит от Эдгара очередное благословение на нашу дальнейшую жизнь, и мы уедем.

Уедем… У нас есть звездный билет. Полярная нас поведет.

Пугливые мысли старательно пробивались сквозь выставленные мной защитные стены. А если… а вдруг… может, надо помочь…

Нет! Надо сидеть. Ждать. Это удел всех женщин — сидеть и ждать. И надеяться только на лучшее.

Я прислушалась к трепещущей внутри радости. Все в порядке. Даже не стала представлять Макса. Как он может стоять, что говорить и как смотреть, я легко могла вообразить и без лишних усилий. Он придет, Маринка ему обрадуется. Эдгар скупо улыбнется. И все будет решено. Очень скоро все будет решено.

Я вдохнула солоноватый влажный воздух, огляделась. Симпатичный такой дворик. Бугорки снега обозначают бывшие грядки. Облокотилась на скрипнувший забор. Передо мной был дом с повалившимся палисадником. Часть ограждения было видно, а потом оно плавно уходило в снег, словно перетекало в другое измерение. У крыльца сильно стертые ступени. Если наклонить голову чуть набок, то можно представить, будто лестница перевернулась. И тогда из развалины она превратится во вполне себе приличную вещь.

Зачем Эдгар пришел в Мезень? Только ли для того, чтобы наказать Маринку? Но для этого не нужно устраивать шоу и лезть в город, хорошо помнящий твой предыдущий приход.

— Маша!

Я не чувствую Смотрителей. Могу определить приближение вампира, а на охотников у меня никакого чутья. Игната я не услышала. Его фигура неожиданно выросла за забором.

Спросила:

— Ты что-нибудь с собой принес? Парень в своей белой толстовке был похож на партизана времен Отечественной войны. Ему только лыж не хватает.

— Это… — растерялся Игнат. — Ну, там что-то есть.

«Там» меня не устраивает.

— Кто из вас любит конфеты батончики?

— У меня всего две осталось. — Парень поскребся в своих карманах.

По-моему, я его смутила. Понятно, что Игнат отвечает скорее за фантики, чем за пустые бутылки.

— Две не три, давай сюда, — согласилась я.

— Ага.

Игнат обежал забор, вошел в калитку, покосился на оставленные следы.

— А… этого здесь нет?

— Ты же должен чувствовать. — Во все глаза уставилась на Игната. Он очень суетился. Боялся, что я его прогоню.

— А я не того… — от волнения парень, кажется, забыл слова русского языка.

— Ополченец? — уточнила я, разворачивая конфету. Тоже мне, партизаны… То-то Макс не сразу их разглядел. Здесь из Смотрителей только Герасим. Да, может быть, осторожный Матвей. А Игнат — обыкновенный Гаврош, мечтающий о баррикадах.

— Фантик сюда гони! — потребовала я, заметив, что он собирается бросить свой в снег. — Отец знает, что ты здесь?

— Ему позвонили…

Спасибо, Олег! Буду в Москве, принесу килограмм батончиков.

— Герасим подойдет? Или будет осторожничать?

— Он там тоже… готовится. — Неуверенный голосок у мальчика. К чему там можно готовиться? В доспехи облачаться?

Я снова посмотрела на белое пространство двора. Два фантика, куколка, медальон от Герасима в кармане. И, главное, есть ведь я. Самая сильная деталь будущей схемы. Если она понадобится. Но что-то подсказывало, что ситуация будет разворачиваться не в лучшую сторону.

— А я никогда не видел вампиров. Отец говорил, что их уже не существует, что он отживающий тип Смотрителей. И что к нам уже никто никогда не сунется.

Как там сказал Герасим? Вампиры из Сёмжи ушли дальше, в Карелию и Норвегию. А ведь от Норвегии до Англии не так далеко. И Швеция почти рядом. Если идти от границы по прямой через Финляндию.

— У отца от кого дар?

— От бабки. Она колдуньей была. Ну и потом уже спасать Сёмжу помогала.

— А вы родом отсюда?

— Да, но сейчас мы в Архангельске живем.

— А мать где?

— А что мать? — впервые усомнился в моих вопросах Игнат.

У Игната круглое лицо, спокойные темные глаза. И вновь ко мне подкралась тревога. Бросила взгляд во двор и увидела красную линию уже заготовленного мной аркана. Мне при этом надо будет сидеть на ступеньках.

— Как ты представлял вампиров? В виде Гэри Олдмана с килограммом грима на лице? Или как в фильме «Вий»?

— Том Круз был посимпатичней.

— Еще скажи Уэсли Снайпс, — хихикнула я. — Еще тот милашка!

Игнат поморщился.

— Он же негр!

— Как будто вампирами могут быть только белые!

Игнат рассмеялся, но смех тут же застыл у него на губах. Парень с сомнением посмотрел на меня.

— Они отсюда уйдут? Здесь же никто не погибнет?

Я вздохнула. Зачем все-таки Эдгар в Мезени?

— Помоги мне построить аркан. Оставляй фантики на лавочке, и пошли к дому.

Мы протоптали широкую дорожку. Игната я отправила обойти вокруг избушки, заключив его в круг своих шагов. Куколку посадила около ступенек, прикопала ее в снегу, палочкой начертила несколько треугольников. Достала амулет Герасима. Пожалуй, его надо вернуть Игнату. Мне он не поможет.

За работой Игнат пару раз упал, его толстовка была в снегу.

— Нитки есть? — спросила я новоявленного снеговика.

Он показал сказочный клубок с кулак величиной. Такой обычно давали добрым молодцам на дорожку с напутствием: «Брось перед собой. Куда покатится, туда и ты ступай». Нитка трехцветная. Удачливая.

— Завяжи узелки на третьей, седьмой, девятой и двенадцатой штакетине, считая от калитки. С левой стороны, там, где лавочка. — И рукой показала, чтобы у помощника не возникло сомнений в том, что надо делать.

Игнат невероятно ловко для парня справился с маленькими завязочками.

— А кто-нибудь из вампиров погиб в тот раз, когда освобождали Сёмжу? — От волнения меня тянуло поговорить.

— Кого-то убрали. Отец рассказывал, что вампиров тогда с десяток приехало. Их после войны вообще очень много было.

Я задумалась. Ирина собирается во Францию и всем об этом сообщает. В замок на Луаре стекаются вампиры — то ли для того, чтобы защищать Эдгара, то ли желая убедиться в падении Голиафа. Лео шлет эсэмэску с просьбой беречь себя. Макс во время войны не принимал ни в чем участия, а сидел дома, почитывал Ницше и Шопенгауэра. На языке оригинала, естественно. После Сёмжи вампиры ушли в Норвегию…

— Держи, — протянула я Игнату амулет отца. И повторила присказку Герасима: — Тебе он пригодится.

Теперь мы сидели на ступеньках. Я ниже, Игнат выше. Надо, чтобы он оставался за моей спиной. Так будет правильно.

— А ведь кафе здесь не работает?

— Ты про пустые бутылки? — снова заулыбался Игнат. — Ну да, это для прикрытия. Мы вроде как приехали начинать дело.

— Заметно, что место «не жилое», — кивнула я.

Вспомнила: черный человек, пришедший ко мне во время гадания на суженого. «Он влюбился», — всплыли слова Маринки.

Зачем Эдгар в Мезени?

Повторяющийся вопрос заставил забиться сердце.

— И чай там невкусный, — старательно вела я светскую беседу.

— В пакетиках-то? — снова засмеялся Игнат.

Белое пальто маленькой вампирши мелькнуло за забором.

Ну вот, все живы.

Игнат вытянул шею, вглядываясь в бегущую по улице девочку.

— Это Маринка, — представила я. Пока обойдемся без уточнений.

— Маша!

Маленькая вампирша остановилась перед калиткой, взялась руками за штакетины.

— У тебя все хорошо? — приподнялась я со ступенек.

— Пойдем со мной…

В калитку она не входила.

— Сама иди сюда! — поманила я ее рукой. — У меня нога болит, подвернула в кафе.

Маринка не шевелилась.

— И будь осторожна, там где-то Герасим ходит, — добавила я.

— Что?! — не то удивленно, не то с угрозой спросил Игнат.

— Сидеть! — В приказ я вложила всю силу своего убеждения.

Ополченец Гаврош должен оставаться на месте. Я еще не очень понимала, что сейчас должно случиться, но уходить ему от меня не следовало.

Силы в моем голосе, как выяснилось, было немного, потому что Игнат вскочил.

— Вампир! — не выдержал он.

Маринка приоткрыла рот, демонстрируя клыки.

Он действительно до Макса и Маринки ни разу не видел вампиров. И наверняка представлял их себе этакими киношными персонажами. В основном в виде здоровенных негров в черных очках. Причем над головой у них должна светиться неоновая табличка с соответствующим предупреждением.

Маринка пригнулась, готовая к прыжку.

— Выходи! — крикнула она.

Я все еще улыбалась. Что-то делать бесполезно. Надо сидеть и ждать.

Маринка с яростью ударила по калитке. Ветхая конструкция скрипнула и развалилась. Боится аркана. Это правильно. Без защиты вампирша давно бы убила меня.

— Я позову отца! — занервничал Игнат.

— Лучше этого не делать.

Что-то меня сегодня никто не слушает — велела ему сидеть тихо, а он вовсю названивает.

— Марина! — пронесся над пустой улицей звонкий крик.

Мне здесь только Тани не хватает! Она очень ждала возвращения своей новой подружки и, когда внезапно догадалась, где ее можно найти, побежала навстречу. Ох уж мне эти незатейливые эмо-герл…

— Я тут! — орал у меня над головой Игнат. — У Жуков. Дом пустой помнишь?

Внутри меня скапливалось раздражение. Все было не так! Я хотела, чтобы было по-другому. Но мои желания сегодня и не должны сбываться.

— Да убери ты свой телефон! — не выдержала я, выхватывая у Игната трубку.

— Ничего не делай… — донеслось из сотового.

Дельный совет. Все, что мог, он уже сделал.

И хорошего. И плохого.

— Таня, беги! — крикнула я. — Беги отсюда! Таня застыла четко на углу участка. Забор сходился перед ней кривыми штакетинами. Маринка все еще пыталась на нее воздействовать, заставляя подойти ближе, но силенок было маловато. Тоже мне, иллюзионисты!

— Таня? — Игнат спрыгнул со ступенек. — Я же ее знаю! — глянул он на меня и пошел к забору.

— Вернись! — прошептала я, вкладывая в свой взгляд как можно больше ярости.

Меня не услышали. Меня не почувствовали. Все, пора на покой.

— Не выходи за территорию двора! — все-таки предупредила я.

А теперь этот чертов забор загорится. Как только Игнат к нему подойдет, он полыхнет синим пламенем.

Игнат споткнулся и руками вперед свалился в сугроб. Поджигать предметы взглядом я еще не научилась.

И на том спасибо! Только бы не вмешался Герасим…

В затылке вдруг болезненно запульсировало. Я сжала голову руками, чувствуя, как на меня накатывает отчаяние. Ощутила вынимающую душу безысходность. И пришло осознание того, что ничего уже сделать нельзя.

Я выпрямилась, спустилась на дорожку. Сюда шел Эдгар. Шел уверенно. Как будто уже не раз был здесь.

Оглядела двор. Маринка все еще стоит за упавшей калиткой, Таня припала к штакетинам — видимо, она тоже узнала Игната. А парень штурмует снежное пространство, утопая в нем по пояс.

— Выходи! — беззвучно приказала Маринка. Я прочитала это по губам. Успела ужаснуться, когда поняла, что она сделает дальше. Рванулась к вампирше.

— Марина! Нет!

Белое пальто скользнуло вдоль забора, на мгновение появилось за Таниной спиной. Таня даже вскрикнуть не успела. Взмахнула только рукой, когда Маринка рванула ее к себе. Красная перчатка обожгла меня.

Заорал Игнат.

Маринка улыбнулась мне окровавленными губами. Она дорого заплатила за невыполненное задание. Этого превращения ей уже не пережить…

Эдгар не спеша приближался к ней. После долгих лет скитаний и лишений солдат вернулся на родную землю. А здесь ни дома, ни завалинки, в пустых окнах гуляет холодный полярный ветер, бьется на ветке дерева забытое полотенце…

— Не надо!

Меня мутило. Хотелось лечь и закрыть глаза. Но умирать было рано. Оставался еще Игнат, бьющийся в истерике между забором и крыльцом. Маринку уже ничего не спасет. Вампир, нарушивший договор не убивать людей, мертв.

Я попятилась обратно к крыльцу, восстанавливая симметрию аркана.

Старый вампир миновал калитку и вдоль забора пошел дальше.

Нерасторопный Игнат на четвереньках полз вперед. Кажется, он уже не соображал, что делает.

В памяти всплыла упавшая ложка. Сейчас? — Стой на месте! Стой! — крикнул кто-то издалека.

Я уставилась на Игната, который с упорством бульдозера продирался через снег. Какие, однако, настырные парни живут в этом суровом северном краю!

Эдгар был почти рядом с ним. Их теперь разделял только забор. Ветхий, покосившийся, уже и не надеявшийся на своем веку опять увидеть вампиров.

С моей стороны забор дрогнул от мерного «трыканья» — словно кто-то шел, ведя по штакетинам палкой. Знакомо чихнули.

Кажется, я не удивилась, увидев Антона. Только успела укорить себя за невнимательность — с чего я решила, что на джипе, на том черном монстре, в который я врезалась на снегоходе, приехал Эдгар? Зачем вампиру машина?

Только для того, чтобы возить людей (Макс, например, меня катает). Если вампир один, то обходится без техники.

Антон сильно изменился. Он похудел и как будто стал выше. Свои рыжие кудри собрал в хвост, отчего голова его выглядела неожиданно большой. На покатый лоб падала реденькая челка.

— Где Ирина? — повернулась я к нему.

— Она с твоим вурдалаком куда-то почесала. — Антон тер нос, пытаясь остановить аллергию.

От любителя вурдалаков слышу…

— Стой там, хороший аркан! — крикнул Антон, пробегая мимо. До меня донеслось очередное чихание. — Я его на тебя выведу.

— Там… — показала я на Маринку и Эдгара.

— Я вижу. — Антон был мрачен. Эдгар скользнул за спиной Маринки. Мне

показалось, что ее белое пальто особенно ярко проявилось на его фоне.

Девочка подняла к вампиру довольное лицо. Я зажмурилась. «Нет! Остановись!» — мысленно обратилась я к нему.

— Даже после того, что она сделала? — нагло усмехнулся вампир в моем мозгу.

— Да!

Я медленно опустила руки от лица.

Любовь должна приводить к жизни, а не к смерти. Но почему же любовь этих девочек их же и убила…

Забор с хрустом рухнул, придавив собой наконец добравшегося до него Игната. Сначала та сторона, в которой была калитка, потом другая, перпендикулярная. Игнат успел только взмахнуть руками и провалился в снег. Белая толстовка удачно замаскировала парня в сугробе. Эдгар шагнул на территорию двора. Я услышала, как что-то крикнул Игнат. И тут со мной случилось маленькое дежавю: к нам бежал Герасим, неуклюже размахивая руками и что-то крича.

Так уже было! Даже Антон понял мой ужас. Он остановился, чихнул. Поднял палку.

Эдгар сделал последний шаг, и я покачнулась. Словно от ветра.

Старый вампир боролся с силой аркана, но заговор был сильнее его природы. Эдгар бросил быстрый взгляд вокруг себя и пошел вперед. Споткнулся. Пошел дальше, с трудом вынимая ноги из снега.

— Игнат! Стой! — орал Герасим, пытаясь как-то помочь сыну. Но он катастрофически не успевал.

Антон был ближе. И он вдруг побежал на Эдгара, подняв палку.

Вампир успел ощериться. Антон сделал последние два шага, опуская палку на голову старика. Но его уже не было. Серая тень распласталась по снегу, нависла над Игнатом. Парень последний раз вскинулся. Снег окрасился кровью.

Эдгар мгновенно завершил трансформацию, перекинувшись в волка. От человеческой крови мой аркан вздыбился, готовый вот-вот разрушиться.

Стало нестерпимо больно. Я на секунду закрыла глаза, а когда открыла их, увидела, что на меня несется здоровенный волк. У него на груди

трепетал треугольник белого меха, взлетал над хребтом пушистый хвост. Окровавленная пасть была распахнута. Я присела, стараясь избежать неминуемого столкновения. Зверь передними лапами врезался мне в грудь, сбивая со ступеньки. Но удар оказался не сильный. Я легко его отбила, сбрасывая зверя на разрисованный геометрическими фигурами снег. Волк взвыл, крутясь на месте, словно его подпалили. Приподнялся на полусогнутых лапах. Я присела, вцепившись пальцами в ступеньки.

Волк прыгнул. Оттолкнулся от моих коленей задними лапами, цапанул по капюшону куртки, головой боднул дверь.

Я кубарем внеслась в домик следом за зверем. Темный коридор. Что-то загремело под ногами. Поворот. Еще поворот. Стало светлее. Мы оказались в комнате, крутанулись вокруг печки. Тупик. С разбегу я влетела в стену. Эдгар полулежал в узком тупичке. До кучи на него еще что-то свалилось сверху. Какое-то тряпье, которое старик теперь брезгливо с себя снимал.

— Маша, нельзя быть такой слепой, — устало пробормотал он.

От радости я задохнулась. Аркан сработал. Эдгар стремительно терял свою силу.

— Я вам уже несколько раз давал знать, чтобы вы отсюда уходили. Почему вы меня не услышали?

— У нас почтового ящика нет. Письма не приходят.

— С минуты на минуту здесь начнется большая грызня.

Начнется? Она уже началась!

Вампир вынул из-под себя сломанное коромысло, выпрямился. Одернул пальто, рукав которого оказался надорван, нижняя пола словно искусана бешеными собаками.

— Приехать сюда было самоубийством! Неужели вы не поняли сразу?

Зазвенело разбитое стекло.

— Помогите встать! — Эдгар поманил меня, поморщился, словно от боли.

Я машинально протянула ему руку. Даже понять ничего не успела. Когда меня просят помочь, я помогаю. Если это в моих силах. А невезение — состояние непостоянное, я о нем уже забыла.

— Вот так-то!

Эдгар вдруг легко поднялся без помощи. Холодные сухие пальцы вцепились в мою кисть, дернули. Потом меня рванули за волосы, чуть не оторвав голову, и прижали к чему-то холодному, от неожиданности мне почему-то представился промерзший бок давно не топленной печки. В горло впечаталась ледяная рука, пальцы надавили, лишая возможности дышать, отчего стало отчетливо слышно сумасшедшее биение сердца.

Антон шел к нам. Лицо его было абсолютно спокойно. Он шел убивать. В руке у него была все та же палка, казавшаяся мне бесполезной.

— Человек, остановись! — прошипел у меня над ухом Эдгар.

Только тогда я поняла, зачем вампир побежал в дом и что он теперь собирается делать.

Я задергалась. Попыталась сказать о своем невезении. И чтобы Антон ко мне не подходил, поскольку любое действие рядом со мной бесполезно.

— Смотритель! Почему ты не убил тех, кто был для тебя легкой добычей?

Я попробовала вздохнуть, но из горла вырвался лишь хрип. По телу пробежали мурашки. Лицо Антона исчезло, потолок кувыркнулся назад. До меня донеслось натужное чихание. Сознание ускользало, и только неприятный холод, застрявший в волосах, не давал мне пропасть в беспамятстве.

Больше всего меня удивляло, что я куда-то шла. Теряла сознание и все равно двигалась вперед. Шагала вслед за кем-то, кто крепко держал меня за руку. А за моей спиной до нестерпимой боли натягивалась красная линия аркана. Его так никто и не закрыл, и я была его частью.

Вокруг вихрился воздух. Звенел и ухал, с недовольством пропуская меня и моего спутника через себя. Это длилось бесконечно.

— Что бывает с вампиром, у которого что-то украли?

Вопрос был задан с усмешкой. Затем я услышала скороговорку:

— У вампира ничего нельзя украсть, ибо у него нет ничего такого, с чем бы ему было трудно расстаться. Он свободен от человеческих норм и обязательств, ничем не связан с внешним миром. Его кровь, его сила, ведет его по жизни отдельно от рода человеческого. Мир изгнал вампира из своих рядов, и не стоит стремиться вернуться. Ему там нет места.

Тело нестерпимо болело. В голове неприятно загудело, словно меня успели приложить затылком к чему-то очень твердому. Например, к каменному полу. И теперь я с полом обнималась, потому что подняться у меня не было сил. Все другие остались где-то там, на бесконечной дороге. По которой я шла целую вечность и вот теперь оказалась в непонятной пустоте.

— Извините, но я был вынужден с вами так поступить.

Я закашлялась. Как же больно! Взялась ладонями за шею, пытаясь убрать скрежещущий ершик, мешающий дышать. Нет, не получалось.

— Сейчас станет легче. Мы долго шли.

Тьма вокруг меня шевельнулась. Я поняла, что меня пытаются приподнять, но сама почти не чувствовала своего тела. Оно стало тряпичным, непослушным, словно из меня вынули все кости.

— Вы здорово спутали все карты. Теперь побудьте немного моим заложником. Мне ничего не оставалось, как пройти сквозь ваш аркан, убив этого глупого мальчика, чтобы нейтрализовать ваши заклинания.

— Зачем… — Из горла все еще вырывался хрип. От боли из глаз потекли слезы.

— Только наивный Макс полагает, что может спокойно сосуществовать со Смотрителями. Думаете, когда я предупредил, что убью вас, ваш милый рыжеволосый друг остановился? Нет, он продолжал идти вперед. И уж он-то непременно убил бы вас. Но я успел уйти. Уйти и увести вас с собой. Еще раз приношу извинения за долгую дорогу. Мы прошли около девятисот километров.

Я замотала головой, прогоняя саднящую боль из горла, ударила кулаком по полу. Что же это такое?

— Выпейте…

Моих губ коснулось неприятно прохладное стекло.

Я отвернулась, по щеке что-то потекло. Кровь? Но жидкость была слишком жидкой для крови. И имела кисловатый запах.

— Не бойтесь, это вино. Оно подкрепит вас. Первая порция застряла во рту. Страх не давал мне сделать глоток, боль не пускала вино внутрь.

— Зачем? — Я закашлялась. На меня опять что-то пролилось.

— Ну, ну, ну. Вы ведь все поняли. Надеюсь, как только мы ушли, Смотрители разобрались с оставшимися вампирами. Их там, кажется, парочка всего осталась. Или наоборот. Мне все равно, за кем будет подчищать Аскольд.

Эдгар взял мою руку, вложил в нее бокал. Тяжелый, с рубчатыми гранями. Только тогда я смогла отпить. Вино прошло по горлу, и я поняла, что боль сидит не внутри, а снаружи. Я коснулась шеи, отвела руку, чтобы посмотреть, есть ли кровь.

— Я ничего не вижу.

Голос, эхом долетевший до меня, был не знаком. Это говорю я? Так хрипло? Так жалобно?

Глотнула еще раз. Вино огнем разлилось по телу, в голове на миг прояснилось и тут же поплыло в вялом опьянении. Еще в Новый год зарекалась пить. Постоянно нарушаю собственные обещания.

— Сейчас будет свет.

Шаги в темноте. Как позывные судьбы. Сердце мгновенно подстроилось под их ритм. Я представила, как Эдгар мерно вышагивает в паре метров от меня, как волочится за ним длинный плащ. И пускай у плаща будет красный подбой… Мысленно я остановилась. Шаркнул сбитый шаг.

— Зачем я вам? — выговорила я наконец вопрос до конца. — Могли бы избавиться от меня, как от остальных.

Смотреть в никуда было неудобно. Сознание услужливо подсовывало возможные картинки. Почему-то в основном в них был пыточный подвал. С цепями, с кадушкой в углу, с хирургическим столом и лотком с инструментами. И сидела я на холодном, залитом водой каменном полу. Жестко. И страшно.

Снова простучали шаги. Я уже видела Эдгара голым по пояс, в тяжелом мясницком переднике. А в руке лом. Почему?

Чиркнула спичка, фитилек у свечки недовольно затрещал. Эдгар был все в том же местами порванном пальто, одна штанина изодрана, вторая грязная. На лице следы копоти.

Куда же делся Макс? Неужели сценарий Эдгара осуществился? Нет, решу, что любимый на подходе. Что с сотней всадников он уже мчится через лес, а на высоком холме виднеются развевающиеся штандарты противника. Не думать, не думать о плохом!

— Извините, здесь нет электричества. В особняке давно никого не было.

Меня изогнуло от подступившего отчаянья. Как все глупо!

Я съежилась, подбирая под себя ноги. Никакой это не пыточный подвал. Обыкновенная комната. Только без окон. На полу мозаичная плитка, шершавая, оттого и возникло ощущение неровного цементного покрытия. Стул, маленький столик около зеркала, провал выхода, за ним чернота.

Заметив мое нерешительное движение, Эдгар склонился. Мне захотелось отползти подальше.

— Поймите, я был вынужден так поступить. Испробовав человеческую кровь, девчонка стала неуправляемой. Я вас спас, иначе она бы набросилась. И старая дружба вам бы не помогла.

— Вы заставили ее убить!

— А что мне оставалось делать? Вы со своей любовью к Максу нарушили устоявшийся баланс сил. Вампиры и Смотрители были врагами. А теперь так и норовят подружиться. Я не думал, что все зайдет так далеко. А теперь хватит, наигрались. Пора восстанавливать прежнее равновесие.

Я вытерла о куртку залитые вином руки. Усмехнулась. Как все забавно получается. Вино и правда похоже на кровь. Высыхая, оставляет на руках такие же разводы.

— Мне холодно сидеть на полу.

— Холодно?

Эдгар был удивлен. О! Вампир позволял себе такую роскошь, как эмоции!

— Вставайте. Я отведу вас в верхние комнаты. Там вы отдохнете.

И старик протянул мне руку.

Я перестала дышать. Замерла. Хотела бы и сердце остановить. Но оно грохотало, как горный обвал в ущелье, — громко, с раскатистым эхом.

Опираясь о стену, попыталась встать. — Из всей этой компании мне интересны только вы. — Эдгар отошел, заложив руку, которую только что предлагал мне, за спину. — Я восхищаюсь вами.

В кармане завибрировал сотовый. Макс! Он жив!

— Неужели они опять договорились? — Эдгар смотрел в сторону. — Примитивные существа!

Я медленно достала трубку, посмотрела на анимированную картинку с подпрыгивающим телефоном. И только потом увидела «плюс тридцать три…»

От страха снова закружилась голова. Это не Макс. С ним что-то случилось!

Заторопилась, нажала на кнопку приема.

— Алло! — зашептала в бездну радиоволн.

— Здравствуйте, Маша, — нараспев заговорил Лео.

Я так и представила его — высокий, с сухим жестким лицом, с пронзительно-холодными глазами, с недовольством в каждом жесте…

— Надеюсь, Макс рядом с вами, — продолжал Лео. — Он, как всегда, не подходит к своему телефону. Скажите только одно: вы уехали?

— Да! — выпалила, не подумав. — То есть нет. Я… — Чуть не добавила, что построила аркан на Эдгара и теперь нахожусь у него в плену. — Я не знаю, где Макс. — И вдруг ужаснулась. Если скажу, что Макс остался у поморов, то Лео помчится туда. И тогда местные легенды пополнятся очередной историей — о новой войне, в которой с обеих сторон погибнет столько-то и столько-то человек и вампиров. — Лео, понимаете, там…

— Спасибо! Слово, как выстрел, убило меня, из трубки полилась тишина.

— Пойдемте наверх. — Эдгар подхватил меня под локоть.

Я выпрямилась, удивляясь, что меня еще держат ноги, что они вообще есть, что рука крепка и может опираться на сухую ладонь вампира.

— Подождите!

Что же я теряю время? Два клика, и мой звонок понесется через море к Максу… Но его номер не отвечал. Ну, да, он же вечно свой смартфон где-то забывает!

Эдгар смотрел на меня с сочувствием.

— Никогда не пользовался телефонами, но знаю, что здесь очень плохая связь.

Я обернулась к вампиру. Тот все еще стоял, ждал, когда я пойду с ним.

— Всегда забавно наблюдать за влюбленными, — негромко произнес старик. — Они так наивны, так беззащитны…

— Что вы хотите этим сказать?

Эдгар снова повел рукой, предлагая идти. И все же ответил:

— Только то, что влюбленные слепы. Вы желаете, чтобы вас спасли, хотя сами не подвергаетесь никакой опасности. А вот остальных под опасность подставляете. У нас с вами еще будет много времени для разговоров. Потому что отсюда я вас уже не отпущу. Этот дом особенный. Внутри него спрятан секрет, старый лабиринт, вы там будете надежно спрятаны. Если вас с Максом не хочет разлучать смерть, то разлучит время. Мне надо, чтобы этот мир пришел в себя. А то даже я готов в вас влюбиться.

Мне было невыносимо его слышать. Я пошла вперед, шагами заглушая неприятный голос. За дверным провалом начиналась лестница вверх. Значит, все-таки подвал. Наверху была темнота.