Внутреннее напряжение

Все это сопровождается большим внутренним напряжением, так как японским руководителям часто приходится подчиняться, даже если у них имеются хорошие идеи. Однажды вечером в Токио я смотрел по телевизору встречу боксеров за звание чем­пиона мира в " весе пера" (полулегкий вес). За мной сидел мой друг японский бизнесмен Окада, который страстно болел за участвовавшего в этом поединке японского боксера. Это был равный бой, и после 14 раундов оба боксера все еще стояли на ногах. В этот момент Окада выскочил из комнаты. Я досматри­вал решающий 15-й раунд, который оказался исключительно захватывающим, в одиночестве. Через несколько минут после окончания боя Окада вернулся и спросил меня, кто победил. Я рассказал ему и спросил в свою очередь, почему он убежал пря­мо перед заключительным раундом. Он ответил мне: " Я не смог вынести напряжения". Этот случай может послужить иллюстра­цией тому, как два человека, следящих за одним и тем же собы­тием, могут реагировать на него по-разному и удивительным образом. Любой наблюдавший за мной и Окадой во время этого поединка сказал бы, что по виду я был более возбужден из нас двоих. Я же, со своей стороны, совершенно не догадывался о том, что творилось у него внутри.

Комплексы

Уже много было сказано о том, что японцы страдают комплек­сом неполноценности, и их готовность копировать иностранные образцы обычно приводится в качестве примера такого комп­лекса. Японцы редко опровергают обвинение в подражательстве, и, конечно, президенты японских компаний иногда приносят свои извинения иностранным фирмам, новый товар которых они скопировали, усовершенствовали и выбросили на рынок за пол­цены. Японцы подходят к делу сугубо прагматично. Зачем тра­тить деньги на исследования и разработки, если это уже сделано до них? Их собственный вклад — это улучшение качества и по­вышение производительности. Осмысление японского комплек­са неполноценности приводит к противоположному выводу — у них развит комплекс превосходства над другими. Это выра­жается в их расистском отношении к чернокожим и индейцам и периодически проявляемой самонадеянности в отношении своей экономической мощи. Японцы совершенно уверены в том, что по валовому внутреннему продукту (ВВП) они на 2-м месте в мире, что они занимают 1-е место по продолжительности жизни и, возможно, опережают других в умении экономить. Пожалуй, их чувство превосходства и неполноценности можно лучше всего охарактеризовать как высокое национальное самосозна­ние. Маятник их сознания колеблется, видимо, между отчаян­ными попытками догнать западные технологии и столь же энергичным утверждением национальной самобытности и ис­тинных японских ценностей.

Японские переводчики

Отношение японцев к иностранцам, даже к образованным лю­дям и крупным бизнесменам, однозначно: для них вы всегда чужой. Ваши попытки говорить на японском будут восприняты благосклонно, но редко когда всерьез. Так как многие японские руководители не говорят на английском, то они часто прибегают к помощи своих переводчиков, которые переводят иногда неве-

ЯПОНИЯ 363

роятно скверно и редко передают точный смысл сказанного, особенно когда американцы или европейцы говорят с прямотой. Часто эта прямота, затерявшись в бесконечных лабиринтах ту­манной вежливости, вообще не доходит до адресата. На долю японских переводчиков выпал несчастный жребий: западные бизнесмены ругают их, как правило, за то, что они переводят не так, как надо, а собственные начальники — за то, что им не­понятен смысл перевода. В любом случае им не доверяют до конца, так как они говорят на двух языках.

Языковой занавес

Япония отделена от других стран языковой завесой и, к сожале­нию, не знает о своей интеллектуальной изоляции. Несмотря на то что миллионы японцев пытаются выучить английский язык, результаты в общем неутешительны, и в связи с этим голос Япо­нии слышен в мире недостаточно громко, для того чтобы соот­ветствовать ее экономической мощи. Не многие японские поли­тики понимают эту проблему, хотя лидеры японского бизнеса все больше и больше начинают осознавать, в каком невыгодном положении они оказываются. Одним из самых больших препятствий является китайская письменность, неудачно перенятая японцами в начале их истории. Это крайне затрудняет иностран­цам изучение японского языка, а японские школьники теряют драгоценное время, овладевая двумя-тремя тысячами сложных иероглифов, вместо того чтобы учить английский.

Почему японцы не могут просто перейти к латинскому алфавиту? Во-первых, потому, что тогда они оказались бы отре­занными от своей литературы и каллиграфического искусства. Более важным, однако, является то, что японский народ эмо­ционально тесно связан с визуальным аспектом иероглифов. Иероглифы для японцев обладают какой-то магией. Европей­ский текст, написанный латинскими символами, может иметь только линейный или фактический смысл. Сложный японский иероглиф, который может состоять из 10-15 штрихов, не толь­ко передает смысл, но и имеет эстетическую ценность. Визуаль­ные аспекты имеют большое значение для японцев, что можно

видеть на примере их прекрасных способов аранжировки пищи. Если на Западе образ вещей часто создается словами, то японцы могут просто видеть эти вещи. Все это трудно объяснить тому, кто не изучал письменный японский язык, однако разрешите мне привести один пример из жизни, который на самом деле не имеет ничего общего с письменностью. Вы, вероятно, знаете о том, что в большинстве японских магазинов продавцы подсчи­тывают стоимость покупок не на калькуляторе, а на обычных счетах. Они могут делать это с исключительной быстротой и при этом редко ошибаются. Удивительно то, что, когда счетов не оказывается поблизости, они производят расчеты, водя паль­цем по своей открытой ладони, потом смотрят на нее и говорят вам сумму. Это всегда поражало меня, и однажды ради интереса я сказал продавцу местного магазина, что он ошибся в своих расчетах. Он в изумлении снова уставился на свою руку, а затем посмотрел на меня и стал настаивать на том, что он прав. Он даже показал мне свою руку! Физическая память находилась в это время в его пальцах, которые отщелкивали воображаемые костяшки счетов, подобно тому как английская машинистка может " видеть" буквы линейного латинского шрифта, печатая в своем воображении отдельные слова.

Японцы, какие они?