Зинкевич-Евстигнеева Т. Д. 4 страница

Привести в равновесие силы всех семи мужских архе­типов непросто. Ведь часто они действуют все вместе, од­новременно. Поэтому важно изучить принципы действия каждой архетипической силы, научиться распознавать ее в текущих ситуациях и в своем характере. Знание специ­фики работы мужских архетипов помогает нам стать более гибкими: использовать в актуальной ситуации нуж­ную архетипическую силу.

Но обо всем по порядку. Давайте глубже познакомим­ся с основными семью мужскими архетипами, семью мужскими, социальными силами, определяющими само­реализацию мужчины и женщины.

Архетип Воина

Великий боец терпит и сносит оскорбления; он знает тяжесть своего кулака и силу своего

удара.

Оказавшись перед противником, не успевшим подготовиться к бою, он смотрит ему в глаза — в самую их глубину — и побеждает, не нуждаясь даже в том, чтобы использовать свою физическую силу.

Чем больше воин учится у своего духовного наставника, тем ярче разгорается в его глазах свет веры, и ему ничего никому не нужно доказывать.

П. Коэлъо

Конечно, сила Воина — это самая яркая мужская архетипическая сила. Можно сказать, что в ней больше раз­рушения, чем созидания. Но это лишь на поверхности.

Ведь в каждой архетипической матрице заложена эволю­ционная идея. То есть предполагается, что архетипическая сила будет эволюционировать. Да, на самых началь­ных эволюционных уровнях сила Воина — это сила раз­рушения. А как же иначе, ведь враги не дремлют! Их надобно уничтожать!

Однако на более высоких эволюционных уровнях имен­но сбалансированная сила Воина помогает достигать вы­соких результатов, доводить дела до победного финала. При этом вовсе не обязательно кого-то лишать жизни.

Другими словами, архетипическая сила Воина может быть как разрушительной, так и созидательной; как гар­моничной, так и дисгармоничной, в зависимости от теку­щего эволюционного уровня героя. На низких эволюци­онных уровнях воин дерется, и его силу умножает злость на врага. Однако гнев также может и лишить героя силы, «гнев застилает глаза». Поэтому эволюция силы Воина связана с управлением своим гневом. Воин «высшего уровня» дерется со спокойным сердцем и побеждает.

Позвольте в связи с этим рассказать одну старинную историю про бой без гнева⁷...

⁷ Притча приводится в изложении Ошо.

Это случилось во времена Омара, великого исламского халифа. Он боролся со своим врагом в течение тридцати лет. Враг был очень силен, и битва продолжалась всю жизнь. В конце концов, случилось однажды так, что на­стал благоприятный случай: враг упал с коня, и Омар прыгнул на него с копьем. Всего лишь за секунду копье могло пронзить сердце врага, и все было бы кончено. Но в этот момент враг сделал одну вещь: он плюнул Омару в лицо, и копье остановилось. Омар коснул­ся своего лица, поднялся и сказал врагу:

— Завтра мы все начнем сначала.

Враг был в замешательстве. Он спросил:

— В чем дело? Я ждал этого момента тридцать лет, я ждал, на­деясь, что когда-нибудь я приставлю копье к твоей груди, и всё будет кончено. Такое везение так и не пришло ко мне, но оно при­шло к тебе. Ты мог бы покончить со мной в один миг. Что случи­лось с тобой?

Омар сказал:

— Это была необычная война. Я дал обет, что буду сражаться без гнева. В течение тридцати лет я сражался без гнева, но теперь гнев пришел. Когда ты плюнул, я лишь на миг почувствовал гнев, и наш бой стал личным. Я хотел тебя убить, и в это вошло мое эго. До этого момента, в течение тридцати лет, вообще не было никакой проблемы: мы сражались по некой причине. Ты был не мой враг, это никоим образом не было личным. Я не был заинтересован в том, чтобы убить тебя, я просто хотел выиграть дело. Но сейчас, на миг,

я забыл о причине: ты стал моим врагом, и я захотел тебя убить. Вот почему я не могу убить тебя сейчас — на миг в моем сердце появил­ся гнев. Итак, завтра мы начнем снова. — Но битва так и не возоб­новилась, потому что враг стал другом. Он сказал:

— Теперь научи меня. Будь моим мастером и позволь мне быть твоим учеником. Я тоже хочу драться без гнева.

Основная эмоциональная сила, заложенная в архетипической матрице Воина, — это СИЛА ГНЕВА. Чтобы быть настоящим Воином, нужно научиться управлять своим гневом.

Архетип Воина рождает сюжеты, в которых герой бо­рется с врагами, переживает поражения и победы, учится управлять своими страстями, гневом и физической силой. Среди героев-воинов Геракл, Илья Муромец, Конан и Че­ловек-Паук; а также многочисленные богатыри, рыцари, солдаты, защитники. Словом, борцы и победители.

Главное, базовое стремление, «записанное» в архетипической матрице Воина, — это стремление побеждать, оказываться первым, лучшим, успешным, достойнейшим. Во что бы то ни стало. Все ради победы.

Ключевая ценностная идея этого архетипа — защита Справедливости, борьба за Справедливость. Любая схватка — ради Справедливости. Причем понимание героем идеи Справедливости также меняется в зависимости от его текущего эволюционного уровня.

Именно постижение идеи Справедливости помогает со­знанию героя эволюционировать. Именно идея Справед­ливости помогает герою учиться управлять гневом, на­правляя его куда следует.

На самых ранних эволюционных уровнях сила Воина подобна вулкану, ей неведома идея Справедливости. По­этому герою хочется подраться, чтобы размяться, поиг­рать силой молодецкой («Я дерусь, потому что я де­русь», — говаривал Портос). Для эволюции силы Воина необходим учитель (включение архетипа Философа), ко­торый поставит перед героем вопросы:

· Ради чего?

· Зачем?

· Какой ценой?

Фигура учителя для формирования героя-воина чрез­вычайно важна. Самому герою очень сложно научиться управлять собственной силой. Ведь когда ее слишком мно­го, она раздирает на части изнутри. Юноша не знает, куда себя деть, где применить свою силу. Учитель у настояще­го воина тоже должен быть непростой. Например, Геракла воспитывал не кто-нибудь, а мудрый кентавр Хирон. Серый Волк обучает Ивана-царевича, короля Артура на­ставляет волшебник Мерлин.

Избыток силы Воина чрезвычайно неудобен для воспи­тателей. Детей, имеющих неконтролируемый избыток данной архетипической силы, сегодня называют «гипер­активными». Это дети, с которыми очень сложно. Но и им самим непросто управлять своей силой Воина. Вспомните Геракла. Юному герою было чрезвычайно сложно рассчи­тывать свою силу. Не один раз он совершал неумышлен­ные убийства, наносил серьезный ущерб окружающим из-за того, что не справлялся с собой (точнее, с архетипи­ческой силой Воина). Он раскаивался и дорого платил за свои проступки. С того, кто обладает большой силой, спрос больше. Кстати, юных воинов было принято воспитывать отдельно от остальных детей.

К сожалению, не у всех сегодняшних мальчиков (и де­вочек) с выраженным архетипом Воина имеется достой­ный учитель. В рамках системы образования большей ча­стью самореализуются женщины. И самое большое, что они могут сделать для ребенка-воина, — это подобрать сказки, отражающие путь эволюции воина. Но этого мало. Женщине (матери, воспитателю, педагогу, психологу) чрезвычайно сложно заменить герою подлинного учите­ля. Да и нет таких мужских сказок, где героя-воина обу­чала бы женщина. Исключения составляют истории, где женщина-Наставница создает для героя-воина иниции­рующее событие (инициация в лоне женщины).

Поэтому мы часто рекомендуем матерям сыновей (и дочерей) с ярко выраженным архетипом Воина искать достойного наставника. Им может быть тренер в спортив­ной секции, например.

Во многих сказках эволюция силы Воина в герое начи­нается с того, как он направляется восстанавливать спра­ведливость: врага побеждать, принцессу спасать, слабого защищать.

Этот факт чрезвычайно важен в контексте психологи­ческой коррекции детей, подростков, да и взрослых.

В нашем русском этносе немало людей разного возра­ста, у которых сила Воина выражена ярко, но несбалан­сированно. Они, как правило, доставляют окружающим немало хлопот. Да и с самими собой им тоже бывает весь­ма непросто. Есть отцы, которые говорят своему сыну так: «Главное, драться научись, что не по тебе, так ты сразу — бей в челюсть!» В этом случае мы видим яркое проявление силы Воина на низком эволюционном уровне. И наша задача — постепенно, через сказки передать такому юноше знания о Справедливости.

Как? Сказкотерапевт подбирает (или сочиняет) сказку о воине-победителе, который расходует свою силу гра­мотно, ради спасения слабых, Отечества, восстановления Справедливости. Такие истории гармонизируют силу Во­ина на бессознательно-символическом уровне, помогают ей эволюционировать.

Позвольте привести пример такой истории для тех, кто постарше. Это сказка о Справедливом Воине⁸.

⁸ Эта сказка принадлежит перу автора данной книги.

Жил на свете могучий воин. Владел он всеми боевыми ис­кусствами, обладал невероятной силой и выносливос­тью. Когда его спрашивали:

«Почему ты все время ищешь войны? Ради чего ты воюешь», он отвечал: «Ради справедливости! Посмотрите, как мно­го несправедливости вокруг! Богатый угнетает бедного, враги зах­ватывают чужие земли, предатели плетут интриги!»

И он один отправлялся в поход, чтобы защитить слабых и сра­зиться с сильными. Как-то раз в одном городе на рыночной площа­ди он увидел, как богато одетый мужчина замахнулся на женщину, желая ударить ее. Быстро отреагировал воин, и вот через несколь­ко минут обидчик уже лежал на земле связанным, а к его горлу был приставлен клинок.

— Пощади меня, добрый человек! За что ты со мной так обошел­ся?! — взмолился поверженный.

— Как мог ты поднять руку на беззащитную женщину! — грозно рявкнул воин.

— Кто тут беззащитная женщина?! — проскулил повержен­ный. — Ты обознался, воин, эта женщина — самая большая обман­щица на земле. Посуди сам, справедливо ли с ее стороны так посту­пить со мною!

— Что такое? Ты, верно, хочешь разжалобить меня, спасая свою шкуру, — пробормотал воин и отвел от шеи поверженного руку с клинком. — Садись и рассказывай мне, что произошло между вами, — приказал он.

— Эта женщина — моя соседка. Некоторое время назад она при­шла ко мне в слезах, умоляя о помощи. Ее сын проиграл в карты крупную сумму. Чтобы выплатить долг, ей пришлось заложить свой дом. Но сын, желая отыграться, проигрался вновь. И вот она при­шла просить моего поручительства, чтобы взять новый кредит. Мне стало жаль ее, и я согласился. Она слезно умоляла меня подписать бумагу, в которой говорилось, что я ручаюсь за нее. Когда я подпи­сывал документ, она закрывала часть его рукой, как будто в бесси­лии опираясь на стол, где он лежал. Я тогда не придал этому значе­ния. И вот сегодня ко мне пришли приставы и приказали убираться из моего дома, который теперь принадлежит этой обманщице! Ока­зывается, я подписал хитро составленную дарственную на ее имя! Так затуманила она разум мой своими небылицами, так искусно ра­зыграла страдание! И скажи, есть ли после этого справедливость на этом свете?!

— Да уж не обманываешь ли ты меня, желая спасти свою шку­ру? — озадаченно протянул воин.

— К чему мне тебя обманывать? Да и к чему мне, бездомному и оболганному, моя шкура? — печально спросил человек. — Вот, по­смотри — в кармане моя копия документа.

Через мгновенье воин держал в руках дарственное письмо, из которого следовала правдивость слов его нового знакомца.

— Какая чудовищная низость! Какая несправедливость! Она до­стойна смерти! — вскричал рассвирепевший воин и побежал разыс­кивать обманщицу.

Надо сказать, она и не пыталась скрыться, твердой походкой спо­койно шла по улице.

— Остановись, несчастная! — крикнул воин, хватая ее за руку.

— Я вас не знаю, что вам угодно?! — строго спросила женщина, отнимая руку.

— Как смели вы обмануть того достойного человека, оставить его без крова?!

— Это он-то достойный человек?! — усмехнулась женщина. — Вот уж скажете тоже! Да разве же достойные станут водить к себе в дом каждый день падших женщин и творить разврат прямо на балконе, смущая моих детей?! Я просила его много раз прекра­тить бесчинства, но он лишь насмехался надо мной, продолжая беззакония.

— Но разве справедливо лишать его из-за этого крова? — спро­сил озадаченный воин.

— А разве справедливо развращать моих детей своими бесчин­ствами? — нахмурилась женщина.

— Но вы обманом завладели его домом!

— Никакого обмана, я просто не все ему сказала. Он был пьян и думал, что подписывает собственное прошение о том, чтобы меня высекли на городской площади как блудницу.

— Вы обманули его.

— Никакого обмана, просто я проучила того, кто был неспра­ведлив ко мне и моим детям, — сказала женщина и пошла своей дорогой.

Воин вернулся к своему новому знакомцу.

— Ты обманул меня, не рассказав о творимых тобою бесчинствах и унижениях, что ты принес той женщине, — грозно сказал он.

— О каких бесчинствах ты говоришь?! Просто эту каргу съедает зависть к тому, что я, молодой мужчина, живу полной жизнью. Раз­ве несправедливо жить в полную силу?! Лучше освободи меня от веревок.

Первый раз в жизни воин был озадачен. Раньше справедливость была такой ясной: были обидчик и жертва, сильный и слабый. Ему следовало наказывать обидчиков и защищать слабых. А теперь...

Какова же справедливость в этой ситуации?.. В задумчивости он пошел прочь из этого города. Шел куда глаза глядят, не разбирая дороги, не замечая несправедливостей вокруг. Ему казалось, что он потерял смысл своей жизни, которая еще утром была цельной и важной.

И вот дорога вывела его к небольшой хижине, возле которой сидел седовласый старик и чинил сеть.

— Здравствуй, рыбак, — приветствовал старика воин.

— Здравствуй, воин, только я не рыбак, — откликнулся ста­рик.

— А кто же ты таков, коли сети чинишь? — спросил воин.

— А я ловец справедливостей, — ответил старик.

— Кто-кто?!

— Ты что, глухой? Я — ловец справедливостей, ты — глупый воин. Что тут непонятного?!

— Так ты что ж, справедливости этой сетью ловишь? — пробор­мотал воин.

— Когда сетью, когда плетью, — пошутил старик.

— Ничего не понимаю, — замотал головой воин.

— Да и понимать тут нечего. Вот кваску попей, садись и слу­шай, — пригласил его старик. — Все просто, герой. Каждый че­ловек желает справедливости и требует, чтобы с ним обходились справедливо. Всякий жалуется на всевозможные несправедливо­сти, и выходит, что справедливость — это когда все оборачива­ется в пользу конкретного человека, а несправедливость — это когда ситуация разворачивается не в его пользу. Так и выходит, герой, что сколько людей, столько и справедливостей, у каждого своя. Так за что ты теперь воевать станешь?

— Ой, совсем ты меня запутал, старик, ничего я не понимаю. Что ж получается, справедливости и вправду нет на свете?!

— Как же так — нету?! Очень даже есть, да так много, что хоть сетью лови. Ты лучше вот что мне скажи, герой: уж не думаешь ли ты, что люди на свет равными родятся?

— Как это?! Что значит «равными родятся»?

— То и значит. «Равными родятся» — значит, одной доли дос­тойными, одной справедливости на всех, вот со всеми и надо обхо­диться одинаково.

— Ты, старик меня не путай, я не со всеми одинаково обхожусь. Обидчиков наказываю, а слабых защищаю!

— Вот уж действительно «неодинаково». Да твоей «неодинако­вости» лишь только два варианта существует! А людей-то — вон сколько!

— Как же мне быть? Запутался я, — признался воин.

— Запоминай, герой: суть справедливости в неодинаковом об­хождении с неодинаковыми людьми. Запомнил?

— Запомнил, но не понял...

— Люди не равны от природы и не одинаковы ни телом, ни ду­шой, ни духом. Они родятся существами различного пола, у них раз­ное здоровье и таланты, на свете нельзя найти двух одинаковых людей. Все по-разному воспитаны и образованны, приспособлены

к разным условиям жизни, имеют разные привычки и предпочтения. Люди творят неодинаково и создают неодинаковое и неравноцен­ное. Справедливость требует, чтобы с ними обходились согласно их личным особенностям. Справедливость требует неравенства для неравных.

— Что же мне теперь делать, чему посвятить свою жизнь, свое мастерство воина?

— Пришло время, герой, овладеть искусством неравенства. В ос­нове его — внимание к неповторимости человеческой и доброе лю­бящее сердце. Не станет справедливый воин умножать на свете чис­ло обиженных, страдающих и ожесточенных.

— Да я же, наоборот, защищал обиженных!

— Правильно, защищал одних, но ожесточал других. Разве не затаивалась злоба в сердце поверженного обидчика, разве не нахо­дил он возможности выместить злобу на ком-то, до кого не дотяну­лось твое внимание? Запомни, герой, справедливый воин рассмат­ривает каждого человека индивидуально, стремясь постичь скрытую глубину его души.

— Это очень сложно для меня, — застонал воин. — Я всего лишь тот, кто умеет драться.

— Тогда люди будут просто использовать тебя, обманом смани­вая на свою сторону.

— Что же делать?

— Откажись от привычки сначала делать, а потом думать и начни развивать свое сердце, — посоветовал старик.

— А как его развивать?

— Для начала забудь про упрощенное разделение людей лишь на две категории: обидчики и жертвы. Не торопись оценивать людей и при­нимать решения, на чью сторону вставать. Учи свое сердце любить людей, сколько бы несовершенств они тебе ни демонстрировали. В каждом из них — искра Божья. У одних — ярко горит, у других — тускло, у третьих — едва заметно. Тренируй свой взгляд различать это.

— Старик, а драться-то когда?

— Так просто драться или за справедливость? — уточнил старик.

— Просто драться, чтобы размяться.

— Да это сколько угодно можно, главное, тем, с кем борешься, части тела целыми оставляй!

Остался воин у старика на некоторое время, сердце свое слушать и развивать старался. А потом отправился своей дорогой. Много хорошего он принес тем, кто встречался на его пути. Оттого прозва­ли его люди Справедливым Воином.

Важно понимать, что именно архетипическая энергия Воина низкого эволюционного качества лежит в основе аг­рессивных проявлений личности. Мы говорим: «агрессивный ребенок», «конфликтная личность», передавая через эти по­нятия переживание нами собственного неудобства от обще­ния с подобными людьми. Причем многие при этом качают головой: что же с этой агрессией делать?

Агрессия, проистекающая из архетипа Воина, — это энергия, которая должна быть направлена на повержение врага, преодоление препятствий, защиту справедливости. Если поблизости нет достойного врага, архетипическая энергия сотворит его из ничего. Так возникают конфлик­ты на ровном месте. Просто энергии Воина низкого эволю­ционного качества нужен выход.

Заметьте, сказочный герой с ярким архетипом Воина никогда долго не сидит спокойно просто так, как говорится, «в медитации». Рядом с ним все время приключается ка­кая-нибудь несправедливость, возникает прецедент для проявления его силы. Если вокруг него длительное время все будет спокойно, ему просто станет скучно. Но скука — это еще полбеды. Энергия Воина, желая быть выраженной, станет искать себе врага. И конечно же, найдет — среди близких или тех, кто прежде нуждался в защите.

Герою с выраженным архетипом Воина необходимо что-то делать: стрелять, скакать, драться, работать фи­зически, рисковать жизнью, побеждать. Поэтому когда сказкотерапевта спрашивают, что делать с агрессией, он отвечает: прежде всего, предоставлять возможность большой физической нагрузки. Спортзал, айкидо, стрель­ба из разных видов оружия, экстремальные виды спорта, компьютерные игры «стрелялки», игры в войну, верховая езда — все это важные виды деятельности для канализа­ции архетипической силы Воина. Кто-то, возможно, ска­жет, что сказкотерапевты «подогревают» агрессию. Это не так. Мы, понимая особенности архетипической силы Вои­на, находим безопасные (насколько это возможно) виды деятельности для ее выражения⁹.

⁹ Подробные рекомендации о воспитании ребенка с выраженным ар­хетипом Воина даны в книге: Зинкевич-Евстигнеева Т., Фролов Д. Как женщине понять мужчину, или Мужественные всегда выигрывают (из се­рии «Ценность каждого дня»). СПб.: Речь, 2007.

Человеку, обладающему выраженной силой Воина, не­обходимо:

1. Иметь постоянную физическую нагрузку. Для детей важны игры, в которых достаточно безопасно можно помериться силой (борьба, игры «давай бодаться», «перетягивание каната» и др.) или посоревноваться (особенно с родителями).

2. Иметь собственную территорию (комнату, часть ком­наты).

3. Иметь наставника, тренера.

4. Переживать успех, победу, а также поражения.

5. Следовать режиму дня, расписанию.

А теперь давайте зададимся вопросом: а собственно, каково предназначение архетипической матрицы Воина? Безусловно, предназначение настоящего Воина, защи­щать. А также захватывать новую территорию, удержи­вать ее границы и при малейшей возможности расширять их.

Другими словами, в архетипе Воина «записано» яркое «чувство территории». Ради чего идет против врага бы­линный герой? За Русь, матушку, за родимую деревню, свой дом. Архетип Воина дает мужчине острое ощущение границ своей территории. Он может обозначать свою тер­риторию, распространяя на ней свои вещи, помечая ее устойчивыми запахами.

Но архетипическая матрица Воина предполагает не только удержание, защиту своей территории, но и ее рас­ширение. То есть присоединение новых земель, владений, возможностей, ресурсов. Потому-то наш герой не сидит на месте, а отправляется в дальние страны, чтобы где-ни­будь приобрести еще «полцарства». Что касается детей, то маленькие Воины склонны расширять свои владения, раскладывая игрушки в тех местах, которые принадле­жат родителям. А те, в свою очередь, «отвоевывают» соб­ственную территорию, требуя от ребенка прибрать свои игрушки и вещи в строго отведенное для этого место. Так идет борьба за территорию в одной маленькой квартире. И только родители расслабятся, маленький воин тут же начнет захват их территорий.

На более высоком эволюционном уровне архетип Воина дает герою силу защищать многих людей и от внешней аг­рессии, и от ложной информации. Появляется стремление беречь мир, страну, природу. Понимание «территории» усложняется и расширяется. Теперь территория — это не только физическое пространство квартиры, улицы, микро­района, города, страны. Появляется понимание «внутрен­ней территории» — внутреннего мира, «профессиональной территории» — ниши самореализации, «духовной терри­тории» — системы ценностей. Семья, род, друзья — это все «территории» Воина. И все эти многоплановые территории нуждаются в защите и расширении на основе актуальных представлений о справедливости. Так сама идея Справед­ливости распространяется на многие территории.

На низком эволюционном уровне инстинкт захватчика, заложенный в архетипе Воина, существует сам по себе. Идея Справедливости не может даже «дотянуться» своими «лучами» до него, чтобы откорректировать. Явленный на низком эволюционном уровне, архетип Воина формирует характер антигероя. «Справедливо то, что хочу я!» — как бы заявляет антиге­рой. Его действия мотивированы эгоизмом, а не общече­ловеческой ценностью Справедливости. Злобный дракон похищает принцесс, Кощей — чужих невест, король-су­постат норовит отнять чужое просто потому, что им так хочется. Интересы других их не волнуют. Так появляется враг, благодаря которому настоящий Герой сможет про­явить свою силу. Настоящий конфликт в сказке — это конфликт ценностей. Идея Справедливости противостоит идее эгоизма. Справедливость побеждает в непростой борьбе.

Архетипическая матрица Воина — основа завязок мно­жества сказок. Чтобы сложилась интрига, появился сюжет, необходим враг, конфликт. А это значит, что, со­здавая историю, мы, по определению, актуализируем архетипическую силу Воина. И следовательно, даем воз­можность этой силе эволюционировать (во всяком случае, на бессознательно-символическом уровне). Так избыток агрессии лечится, с одной стороны, физическими нагруз­ками, а с другой — историями (особенно теми, в которых есть борьба с врагом и победа). Недаром настоящие воины так любят рассказывать друг другу и слушать разные ис­тории.

Если говорить о способах преодоления трудных ситуа­ций, которые использует герой с ярким архетипом Воина, то это, конечно, открытое состязание, драка. Для этого у героя есть все необходимые средства — меч, лук со стре­лами, ружье, топор или острый язык, резвый ум.

Для более полного понимания героя с ярким архетипом Воина важно разобраться в динамике проявления данной архетипической силы. Она «функционирует» в двух ос­новных режимах: возбуждение и торможение. Герой, чья жизнь во многом подчинена действию данного архетипа, будет либо драться, либо расслабляться (пировать и спать). Правда, так будет происходить на низком эволю­ционном уровне.

Сила Воина дает Герою возможность длительное вре­мя сохранять состояние возбуждения — нести дозор, вес­ти длительный бой, идти без устали, выживать, несмотря на раны. Кстати, поэтому мужчины, имеющие в своей внутренней структуре яркий архетип Воина, могут дли­тельное время довольствоваться малым объемом сна, а потом отсыпаться сутками.

Также сила Воина формирует высокие пороги чувстви­тельности к боли — герой не чувствует боли. Некоторые мальчишки постоянно ходят в синяках и ссадинах, стойко переживая боль или не обращая на нее внимания. Они гор­дятся шрамами, нередко рассказывают, где и когда они были получены.

Кстати, истории о «боевых шрамах» — отличное сказкотерапевтическое средство для гармонизации архетипической силы Воина. Завязка таких историй очень проста: собираются вместе у костра несколько воинов (рыцарей, которых свела вместе дорога), они видят друг у друга яр­кие шрамы (у кого-то на лице, у кого-то на руке) и спра­шивают друг у друга, как появились эти печати сраже­ний. Каждый рыцарь рассказывает собственную историю своей боевой печати.

Боевой шрам — это одна из разновидностей наград, так необходимых воину. В сказках о героях-воинах обяза­тельно должна быть активной тема вознаграждения. На­града может быть материальной или нематериальной: полцарства, рука принцессы, мешок золота, волшебный перстень, крылатый конь, возможность поцеловать Пре­красную Даму и прочее. Награда — это важная часть по­беды, неотъемлемая часть образа результата. В любых состязаниях, соревнованиях, поединках обязательно дол­жна присутствовать награда. Лучше — материальная.

Итак, архетипическая сила Воина эволюционирует бла­годаря постижению идеи Справедливости. Но есть еще один важный инструмент развития этой древней силы. Да, Воину нужно пережить победу. Но не менее важно ему научиться принимать поражения, неуспех. Поэтому в полных истори­ях о героях-воинах обязательно должна быть тема пораже­ния. У Руслана похищают Людмилу, у Ивана-царевича бра­тья отнимают приобретенное; других героев предают близ­кие, а у иных оказываются враги посильнее их самих.

Переживание поражения помогает герою более тонко и трезво оценить свои силы, мобилизоваться на борьбу, сменить или разнообразить инструментарий преодоления трудных ситуаций. Также поражение позволяет герою переосмыслить цели его пути, произвести переоценку ценностей, иначе расставить приоритеты.

Поэтому когда мы подбираем или сочиняем сказки с целью гармонизации и развития архетипической силы Воина, нам необходимо учитывать значимость идеи пере­живания не только успеха, но и поражения. При этом очень важно максимально полно описать многообразную гамму чувств, испытываемых героем.

Как он переживает поражение:

· каковы его чувства: гнев, бессилие, тревога, обида, стыд, вина, разочарование;

· какие действия он хочет совершить: отомстить не­медленно, наказать себя или того, кто первый под­вернется под руку, спрятаться ото всех, спросить со­вета и пр.;

· как объясняет себе причины своего поражения: об­виняет других или стечение обстоятельств, четко выделяет свои уязвимые места и недоработки, сету­ет на «злую судьбу» и пр.

Конструктивно пройденная ситуация поражения выво­дит героя (да и человека) на принципиально новый эволю­ционный уровень. Дело в том, что в кризисных ситуациях начинают активно работать силы других архетипов, бла­годаря чему герой становится богаче, многограннее.

Архетип Воина оказывает основополагающее влия­ние на сюжет мужской сказки, формируя главный кон­фликт, а также второстепенные и мелкие провокации. Композиция сюжета, построенного в основном на архе­типе Воина, может выглядеть следующим образом:

1. Рождение героя: проявление силы Воина дома. Рож­дается герой с неугомонным, неудобным характером.

Он драчун и непоседа, все в округе от него стонут и не знают, что с ним делать. Рядом с ним нет достойного учителя, который бы правильно понимал природу его силы и учил бы его управлять ею.

2. Уход из дома. Причины могут быть разными: его могут выгнать из деревни, потому что нет с ним ни­какого сладу; его могут забрать на войну; может слу­читься некая беда с близким человеком, и он отпра­вится на спасение; или произойдет что-то иное. На этом этапе развития сюжета может появиться Учи­тель, который живет где-то далеко. Кстати, герой может уйти из дома, чтобы найти Учителя, или отец его приводит к Учителю.