![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Герман Вамбери (H. Vambery)
Г. Вамбери, известный путешественник, знаток турецких языков, быта, нравов и истории, является одним из первых лингвистов, который серьезно поразмыслил над вопросом происхождения якутов и попытался отыскать среди других турецких племен их ближайших родичей, пользуясь методом лингвистических аналогий. Впервые он высказался по этому вопросу в своей монографической работе, посвященной изучению текста и содержания «Кудатку-Билик», религиозно-философской поэмы, написанной на уйгурском языке в середине XI века хр. эры. (Uigurische Sprachomonumente und das Kudatku Bilik. Innsbruck. 1870). Разбираясь в языке этого литературного памятника, Вамбери утверждает: «Однако, отдельные элементы в фонетических явлениях и его словесное богатство имеют удивительное родство с языком якутов, живущих на отдаленном севере Азии, что, безусловно, доказывает переселение якутов на льдистую зону ввиду вытеснения их казахами и другими южноалтайскими племенами»[150]. Дальше, коснувшись вопроса о наречии турецкого на селения Восточного (или Китайского) Туркестана, которое нужно рассматривать как потомков древних уйгур, автор замечает, что «оно не только сегодня но уже в 13 и 14 веках...было не более уйгурскими... и наречие, которое обслуживает теперь население шести городов (Вост. Турк,), что касается словарного запаса, отстоит много дальше от древнеуйгурского языка, чем якутский диалект, на котором разговаривают на берегах студеной Лены»[151]. Количество якуто-уйгурских языковых совпадений Вамбери не находит многочисленным: «Тесное родственное отношение уйгурского языка с якутским простирается вполне естественно лишь на некоторые аналогии в области фонетических явлений и на ограниченное количество коренных слов, которые в других родственных диалектах отсутствуют»[152]. Но, принимая во внимание очень много бурных столетий, отделяющих эпоху разобщения якутов с уйгурами, а также своеобразие условий существования якутов «в ужасном ледяном севере», констатируемый им остаток языковых аналогий якутского языка с языком Кудатку-Билик не представляется Вамбери «никоим образом маловажным». К сожалению, автор не конкретизирует свое общее положение и не иллюстрирует его частными примерами языковых аналогий, хотя он и руководствовался грамматической работой Бётлингка. Это обстоятельство, конечно, значительно уменьшает ценность и значение его гипотезы о близком родстве якутского наречия с языком Кудатку-Билик тем более, что позднейшие уйгуроведы, по-видимому, не разделяют воззрения Вамбери. К вопросу о родстве якутов с древними уйгурами Вамбери возвращается ещё через 14 лет в большой работе о тюркском народе (Das Tü rkenvolk in seinen ethnologischen und ethnographischen Beziehungen. Leipzig, 1885) и более точнее формулирует свои исторические воззрения о происхождении якутов. Он пишет: «Какими путями якуты... добрались до своей теперешней родины и каковы их ближайшие родственные связи с остальным турецким народом, об этом можно строить лишь частные гипотезы. Одни, принимая во внимание пункты сближения якутов с бурятами, усматривают родство якутов с названным народом, другие же почитают их за крайнее звено той цепи народов, которые упомянуты на предыдущих страницах под общим названием «сибирских тюрков», тогда как с наибольшей вероятностью можно причислить якутов к тем тюркским племенам, которые ещё давно, в доисторические времена, отделились от тюрков Джунгарии, обозначаемых собирательным именем уйгуров и народными сдвигами, которыми эта область чрезвычайно богата, были вытеснены в дикую область дальнего севера». «К этой гипотезе побуждает нас не свидетельство о физическом типе их, не совпадение отдельных черт в нравах, но, главным образом, результат сравнительного изучения языка, на основании чего наречие якутов, что касается звуковых отношений, форм и запаса слов, удивительным образом приближается к подлинно уйгурскому наречию»[153]. Определить эпоху, а тем более момент переселения якутов на север, Вамбери отказывается, но он уверен, что оно совершилось недобровольно и «не однажды, а многоразличными этапами, что ясно вытекает из сути вещей». Нам особенно важно отметить здесь, что и этот знаток многих турецких наречий, как и Бётлингк, очень решительно восстает против гипотезы близкого родства якутов с турецкими племенами Алтае-Саянского горного района: «Но вполне уверенно, без колебаний, можно согласиться, что якуты в генетическом отношении стоят много ближе к уйгурам, чем к койбалам, алтайцам и качинцам» (там же). Ясно, конечно, что Вамбери высказывается здесь, также исходя из сравнения наречий тех и других. Интересно указать и на то, что, по мнению Вамбери, племенное название «саха» имеет «достоверный тюркский отпечаток» и имеет аналогию с названием «sakha древности, как греки и персы называли тюрков на восток от Ирана». Между прочим, В. Серошевский, просматривая Das Tü rkenvolk Вамбери, обратил внимание лишь на последнее положение автора и его гипотезу уйгурского происхождения якутов излагает в таком виде: «Предположения, где их (степи, где была прародина якутов) следует искать, нельзя даже признать за гипотезы, до того они мало основательны. Вамбери, например ука зывает на Джунгарию и сближает их по простому созвучию племенного имени саха с древними саками»[154]. По поводу уйгурской гипотезы Вамбери, как и в отношении Кочнева, мы должны заметить, что и этот автор ошибочно определяет коренное местожительство древних уйгур, очерчивая её в следующих границах: «Мы можем здесь обозначить границы уйгурской страны: на восток китайская провинция Кан-су или пустыня Гоби, на юге Тибет и горы Куэнь-Лунь, на западе высокое плоскогорье Памир и на севере Джунгария и южные отроги гор Алатау»[155]. Это — коренное и древнее местожительство уйгуров, вполне совпадающее с Китайским Туркестаном. Вамбери допускает проникновение уйгур на запад и на восток от указанной территории, но все это, по его мнению, только лишь уйгурские колонии. Он отвергает, как ненужные басни, легенды самих уйгур, что в древности их предки жили где-то далеко на востоке «на десяти и девяти реках»[156]. Он отрицает научную ценность китайских исторических летописей, которое, якобы, ничто по сравнению с его «Кудатку-Билик» — «Громадным сокровищем, которое много ценнее, чем китайские источники вместе взятые с их ужасным коверканием слов. Идентификация их имен с оригинальными турецкими словами есть дело пылкой фантазии Ремюза, Клапрота и пр., чему нельзя придавать безусловной веры»[157]. В настоящее время эти воззрения Вамбери никто из сведущих ориенталистов и туркологов, конечно, разделять не может, ибо показания китайских летописей об уйгурах получили неожиданное подкрепление в орхонских надписях, содержание которых стало теперь достоянием науки благодаря гениальному открытию проф. Вильгельма Томсена, установившего точное значение всех букв енисее-орхонских письмен. Коренной прародиной уйгуров или тогуз-огузов является северо-восточная Монголия, в особенности бассейна Селенги (показание т. н. «селенгинского камня» — собственно уйгурского памятника), отчасти и современное русское Забайкалье. В связи с этим вообще вся область Прибайкалья оказывается в сфере непосредственного влияния и распространения древнего уйгурского народа. Однако, оттого, что коренное местожительство уйгурского народа перемещается из Китайского Туркестана в бассейн Орхона и Селенги, гипотеза Вамбери об уйгурском происхождении якутского народа отнюдь не проигрывает, а, наоборот, получает ещё лишнее фактическое подтверждение, доказывая большую лингвистическую прозорливость её автора. Вот почему мы не можем легко и просто, по примеру Серошевского, отмахнуться от уйгурской гипотезы происхождения якутов. Мы точно знаем, что предки якутов когда-то очень долго прожили в Приангарском крае. На запад от них через леса и горы, на расстоянии 1000 с лишним километров, проживают и поныне минусинские татары. Столь же далеко на юго-западе через Саянский хребет обитали и обитают тоже тюрки, сойоты-урянхайцы. Наконец, на восток от тех же прибайкальских якутов, всего лишь через озеро Байкал, оказывается, проживал многочисленный уйгурский народ. Относительно языка последнего авторитетный знаток турецких языков прямо заявляет: «Вы ищете ближайших родичей якутов, вот вам турецкий народ, язык которого «удивительным образом близок к якутскому диалекту». Можно ли, вопреки строжайшему запрету знатоков турецких наречий, искать ближайших родственников якутского народа в пределах Южного Енисея или, по указанию Вамбери, следует ухватиться за уйгуров, проживавших когда-то всего-навсего в нескольких десятках километрах за Байкалом? Гипотеза Вамбери с вышеуказанным исправлением по поводу местожительства древних уйгуров есть яркий луч, который неожиданно освещает темный лабиринт исторических путей якутского народа. В этом — огромная научная заслуга венгерского турковеда. За близость якутского языка к древнеуйгурскому, как мы знаем, в одно время высказывался и проф. В. Ф. Катанов, подстрекнув Кочнева к формулировке уйгурско-урянхайской гипотезы происхождения якутов. Весьма возможно, что Катанов, самостоятельно не разбираясь в этом вопросе, повторял мысль Вамбери. Но, однако, какой бы заманчивой и простой не казалась гипотеза уйгурского происхождения якутов, среди позднейших знатоков турецких языков она не пользуется популярностью и не имеет сторонников. В особенности же суровое вето накладывают на неё лингвистические воззрения академика Радлова о происхождении якутского языка и народа.
|