Начало исследований

В марксистской советской философии традиция не исследовалась до 60-х годов. В марксистской философии к традиции изначально было негативное отношение. Маркс, в своей работе «Восемнадцатое Брюмера Луи Бонапарта», излагал определенные мысли о традиции, но не акцентировал внимания на этом концепте. Вот что он, в частности, писал: «Люди сами де­лают свою историю, но они ее делают не так, как им вздумается, при обстоя­тельствах, которые не сами они выбрали, а которые непосредственно име­ются налицо, даны им и перешли от прошлого. Традиции всех мертвых поколений тя­готеют, как кошмар, над умами живых» (Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения т.8 с.119). Для радикальных социалистов вообще не свойственно внимание к традиции, ибо рево­люция «…не может осуществлять свою собственную задачу прежде, чем она не по­кон­чит со всяким суеверным почитанием старины» (там же с.122). По мнению Маркса, об­раще­ние к традиции, к прошлому есть лишь спо­соб подлость и мерзость настоящего оправдывать подло­стью и мерзостью про­шлого. С его мнением можно согласиться, но таково уж общество, гнило­стный запах которого всем хорошо известен. В своей про­грамме революционных пре­обра­зова­ний он делает ставку на пролетариат, что правильно и свидетельст­вует о понимании механизмов действия традиции: только мар­гинальный слой общества, который не задействован на традиции современного ему общества, способен на кардинальные пре­образования. Процесс мо­дерниза­ции осуществляется, как правило, на периферии вертикального или горизонтального среза культурного пространства. Сам человек – это маргинальная обезьяна, оказавшаяся в силу обстоя­тельств вне биосистемы Земли, вынужденная ис­кать нетрадиционные и «революционные» способы вы­жи­вания. Внутри традиции также существуют им­пульсы к модернизации, но наиболее сильно они выявляются на границах пространства традиции.

«Над различными формами собственности, над социальными условиями существова­ния возвышается целая надстройка различных и своеобразных чувств, иллюзий, обра­зов мысли и мировоззрений. Весь класс творит и формирует все это на почве своих ма­териальных условий и соответственных общественных отношений. Отдельный индивид, которому эти чувства и взгляды передаются по традиции и в результате вос­питания, может вообразить, что они-то и образуют действительные мотивы и исходную точку его деятельности» (Марк К., Энгельс Ф. Сочинения. Т.8. с.145).

В России В. Ульянов после революции в процессе практической деятельности ре­ально столк­нулся с мощной силой традиции, хотя так и не смог осознать и выразить это явле­ние тео­ретически. Вот в чем он был вынужден сознаться: «Когда мы сбросили ка­пита­листические уч­реждения оказа­лось, что есть еще одна сила, которой держался ка­пита­лизм, - это сила привычки (т.е. традиции- С.Г.). Чем решительнее мы сбросили все уч­реждения, которые капи­тализм под­держивал, тем яснее высту­пила другая сила, кото­рая капитализм поддерживала - сила привычки. Учреждения можно при удаче раз­бить сразу, привычку никогда, ни при какой удаче разбить сразу нельзя» (Ленин В.И. Сочи­нения т.38 с.361). Вполне вероятно, что именно пони­мание реальной силы традиции и привела большевиков к утверждению идей НЭПа, к оп­ределенной либера­лизации об­щественной жизни в 20-х годах.

В 60-х годах в связи с проблемой укрепления социалистического образа жизни идео­ло­гическим аппа­ратом ЦК КПСС была инициированы разработки по механизмам вве­дения социалистиче­ских ном жизни в слоях населения, особенно в азиатских рес­публи­ках. Естественно это при­вело к усилению интереса к проблеме традиции.

По­сле XIII съезда КПСС состоялось заседание идеологической комиссии при ЦК КПСС (ноябрь 1963), да­лее вышли постановления Совета Министров и ЦК КПСС. Раз­вернулось обсу­ждение проблемы народных традиций и проблемы вве­дения принципов социалистического образа жизни среди широ­ких масс населения. В русле этого «идеологического» направления занимались анализом традиции довольно большое количество философов невысокого профес­сионального уровня – именно такие философы и рас­пределялись в идеологиче­ские сектора партийных органов. Именно их поверхностные работы и статьи дискредитировали дальнейшее исследование традиции. Зани­мались проблемой традиции в этом на­правлении: Алиев А.К., Садыков С.Н., Чото­нов А., Новиков В.И., Магомедов Р.М., Цавкилов Б.Х., Морозов М.А., Кам­прас П.П., Зако­вич Н.М., Мирзаханов Ф.С., Исмаилов К., Фарафонов А.Н., Мат­ханова Э.И. и др. Наиболее толковые из этой группы Кампрас П.П., Закович Н.М. в своей ра­боте «Советская об­рядность»(1967) так определяют традицию: «Традиция - это специфиче­ское общественное явление, особая форма общественных от­ношений, про­яв­ляющееся как прочно сложившееся, переходящие от поколения к поко­лению действия, обычаи, принципы и нормы взаимоотношения между людьми в произ­водстве, быту, семье. Тра­диция- это прочно установившиеся привычные пред­ставления и вкусы лю­дей, идеи и убеждения, воплощенные в различных творческих направлениях культуры, в искусстве, науке, политике и т.д., вызванные оп­ределен­ными отноше­ниями и обычно опираю­щиеся на силу об­щественного мнения» (11)

Они отмечали, что, создавая и развивая «…советскую гражданскую обрядность, необ­хо­димо ис­ходить из потребностей и стремлений людей, учитывать общественную пси­хологию, национальные и ме­стные традиции. Короче говоря, необходимо макси­мально учитывать то, что крепко вошло в на­родный быт, опираться на близкое и привычное людям» (С. 92-93). Все это верно, но весь вопрос состоит в том, что, дав об­щие понятия, они переходят сразу к ре­шению своих идеологических задач, а не к ком­плексному исследованию собственно традиции. Это было свой­ственно и подав­ляющему большинству со­ветских философов, которые уделяли внимание традиции в 60-80-х годах и не входили в группу вышеуказанных идеологических работников Все их рас­суждения не уходили далее общих слов и определений. Эту пло­дотворную тему, центральную философскую тему будущего они просто «забол­тали». Да и сама методология советского марксизма не могла исходно быть базой для глубокого исследования традиции. Из этой группы отличались более-менее глубоким под­хо­дом Э.А. Баллер, Н.С. Сарсенбаев, И.В. Суханов и В.Д. Плахов.