Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Медведев и развитие - 1Стр 1 из 37Следующая ⇒
Сергей Кургинян Медведев и развитие
Медведев и развитие - 1
Завтра, No: 12 (748) от 19.03.2008
Выдвижение Д.Медведева состоялось 10 декабря 2007 года. 13 декабря 2007 года в газете " Коммерсант" была опубликована первая знаковая статья. Статья называлась " Россия и мир будут потрясены убийством Владимира Путина". Автор - собственный корреспондент газеты " Коммерсант" в Вашингтоне Дмитрий Сидоров. В статье Сидорова рассказывалось о докладе группы высокостатусных американских кремленологов. В группу входили директор российской и евроазиатской программ Центра стратегических исследований Эндрю Качинс (в прошлом руководитель московского отделения Фонда Карнеги), бывший директор по России Совета по национальной безопасности Томас Грэм (занимавший в недавнем прошлом еще и высокие посты в администрации Буша-младшего), профессор международных отношений университета Джорджа Вашингтона Генри Хейл, старший эксперт Института мировой экономики Питерсона Андерс Аслунд и другие. Доклад американских кремленологов был представлен Центром стратегических исследований. Тем самым центром, чьими российскими и евразийскими программами ведает один из авторов доклада Эндрю Качинс. В статье Сидорова все внимание было сосредоточено на фрагменте доклада, который принадлежал перу Качинса. В этом фрагменте описывалось предстоящее убийство Владимира Путина. Причем в достаточно атипичном для политологии жанре. Процитируем вслед за Сидоровым: " Россия и мир будут потрясены убийством Владимира Путина на выходе из Храма Христа Спасителя после полуночной мессы 7 января 2008 года". Мои сограждане, начитавшиеся разных залихватских отечественных материалов, спросят: " Ну, и что? " А то, что политология в США не имеет ничего общего с нынешней российской политологией. В США господствует достаточно жесткая жанровая регламентация. Именно жанровая! Политолог может рассматривать сценарии самого разного рода. В том числе и такие, в которых находится место теракту против главы государства. Но жанровая регламентация не позволяет автору ПОЛИТОЛОГИЧЕСКОГО прогноза говорить: " Будет убит там-то тогда-то". Это может делать специалист другого профиля, имеющий оперативную информацию, или автор детектива. Господин Качинс писал не детектив, а фрагмент политологического доклада. Ну, и?.. В любом случае, уже через три дня после выдвижения (всего лишь выдвижения!) Д.Медведева на роль главного кандидата в президенты от правящей элиты (и партии) - первый раз возникла, и вполне нешуточным образом, тема убийства… Да, не Медведева, а Путина… Суть от этого не меняется. Выдвижение Медведева - и сразу тема политического убийства. А дальше - тема стала тиражироваться. То Медведева могут убить в Белграде. То его должны убить " кадыровцы" … Ах, нет, не " кадыровцы", а " удуговцы" … Обвиняемые в подготовке силы открещивались и говорили: " Да, убьют! Но не мы, а наши конкуренты! " Вспоминается, как покойный О.Квантришвили звонил журналистке Л.Кислинской и говорил: " Я чувствую, что с вами произойдет несчастье, но я в этом буду не виноват, о чем уже сообщил на имя прокурора Краснопресненского района". Российским высшим должностным лицам сулят несчастья. Значит ли это, что будут несчастья? Отнюдь. Надо ли обращать на это внимание? Вроде бы и не надо… Но… Но все видели выход В.Путина и Д.Медведева к зрителям рок-концерта на Красной площади в день выборов. И все слышали, что после обращения к публике Д.Медведева В.Путин спросил собравшихся, дают ли они ему минуту. И сказал: " Выборы президента Российской Федерации СОСТОЯЛИСЬ". Для меня подтекст этой фразы был однозначен: выборы могли не состояться, но состоялись. Ошибочна ли моя трактовка? 12 марта 2008 года директор ФСБ Н.Патрушев на заседании Национального Антитеррористического комитета (НАК) заявил о том, что российским спецслужбам удалось благодаря полученной информации предотвратить несколько терактов во время президентских выборов 2 марта (" эти террористическо-диверсионные акты планировались бандитами для дестабилизации ситуации в стране"). 14 марта на Ленте.ру выходит сообщение со ссылкой на газету " Твой день" о конкретно предотвращенном покушении на высших должностных лиц 2 марта 2008 года. Назван снайпер. Приведена карта, выделен сектор обстрела. Газета " Твой день" - вполне желтая и может написать что угодно. Но Лента.ру - не будет воспроизводить все что угодно. А значит?.. А значит, смена лидерства в России происходит в тревожной обстановке. Можно сказать - беспрецедентно тревожной. И это надо зафиксировать в качестве исходного пункта нашего анализа. Тревожность эта - не пиар. Все происходит уже после выборов. И не нужен тревожный пиар! Кроме того, в пиаре не участвуют лица ранга Патрушева или Путина. То есть - нет спокойствия. Его на самом деле нет. Говорится о том, что оно желательно в течение двадцати лет. А нет и трех месяцев этого самого спокойствия. Что же есть? Есть некие смутные толчки - предвестники потрясений, которых, в соответствии с декларациями, не должно быть. Часть 2. Развитие и стабильность В патриотических кругах всегда с восторгом цитировали фразу Столыпина: " Вам нужны великие потрясения - нам нужна великая Россия". Иногда ее воспроизводят иначе: " Нам не нужны великие потрясения - нам нужна великая Россия". Первый вариант наиболее достоверен. Но по сути варианты тождественны. В любом случае, говорится о том, что есть добро - великая Россия, и есть зло - великие потрясения. Злым силам нужны великие потрясения. Силам добра нужно отсутствие этих великих потрясений. И именно это отсутствие синонимично великой России. Я не буду говорить о том, что самую великую Россию (по несомненному факту геополитического величия) создали в итоге великие потрясения. Это, в конце концов, для кого-то так, а для кого-то совсем не так. Намного более существенно то, что великие потрясения могут возникать не только потому, что они нужны какому-то " вам". Они могут возникать объективно. Никому они не нужны, а история накапливает взрывчатку противоречий. И они могут возникать в силу противоречивого поведения этого самого " нам". А также в силу слабости " нам", его неспособности снять внутренний раскол, приводящий к этой слабости, мобилизовать народ, встать на уровень новых исторических требований, отвечать масштабу большой игры и так далее. Все эти слабости " нам" были налицо. Как налицо был и объективный характер накапливающихся противоречий, не учитываемых элитой. А также ее несоответствие Большой Игре. Элита была расколота. Материалов (даже открытых, а есть и другие) о том, кто в пределах этой самой элиты организовал убийство Столыпина, слишком много. И вряд ли кто-то из серьезных людей сегодня решится утверждать, что данное убийство - дело рук маргиналов (Богрова и его непосредственных руководителей). В любом случае, пока Столыпин говорил, что " нам нужна великая Россия", какое-то " нам-1" говорило: " Нам не нужен Столыпин". И это " нам-1" оказалось сильнее столыпинского. Кто-то считает, что в " нам-1" входили сам государь император и члены его семьи. Вопрос спорный. Но то, что сотворил сие высший круг российской имперской элиты, очевидно. Итак, есть много вопросов уже к слову " нам". Но еще больше вопросов к слову " нужны". Повторяю, в Истории есть взрывчатка противоречий, приводящая к потрясениям. " Нам", конечно, они не нужны. Но это " нам" - не инопланетяне-прогрессоры из фантастических романов, и не высшие надчеловеческие инстанции. Все, что может " нам" - это оценить масштаб противоречий и скорость их накопления. Увидеть ту " риску" (красную черту), за которой произойдет взрыв этих самых накопленных противоречий. Оценив скорость накопления противоречий, их уровень в настоящий момент и тот критический уровень, за которым будет взрыв, надо решить простейшую арифметическую (и сложнейшую историческую) задачу. Предположим, что противоречия-2008 находятся на уровне 65% от критических. Предположим, что накопление противоречий идет со скоростью 5% в год. Тогда " нам" до взрыва осталось семь лет. И за эти семь лет " нам" надо сделать то-то и то-то. Обеспечить прочность системы, провести опережающие антикризисные мероприятия, - словом, ПРЕДУГОТОВИТЬСЯ. Если элита, лица, отвечающие за государство, успевают предуготовиться, они спасают страну. Скажи национальный лидер тогдашней Российской империи (лучше бы император, ну, ладно… пусть даже Столыпин): " У нас сейчас 1907 год. До мировой войны осталось семь лет. Нам надо ПРЕДУГОТОВИТЬСЯ. Меры таковы…" Какова была бы цена подобной смены семантики, ее разворот от " нужны - не нужны" к " надо предуготовиться"? Я думаю, что ценой было бы спасение империи. Вы не согласны? Мне могут возразить, что в истории никогда никто так семантику не трансформировал. Как никто? А Сталин? " Мы отстали от передовых стран на пятьдесят-сто лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут. Максимум в десять лет мы должны пробежать то расстояние, на которое мы отстали от передовых стран капитализма". Сказано это было 4 февраля 1931 года на Первой Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности. До начала Великой Отечественной войны оставалось ДЕСЯТЬ ЛЕТ. Ровно столько, сколько было названо. И сказано было по сути только одно: ПРЕДУГОТОВЬТЕСЬ. Но во что была отлита эта фраза! В какую систему действий! В какую идеологическую и культурную всепроникающую работу, призванную трансформировать сразу и менталитет, и реальность! Это был не пиар. Это была мощнейшая система мобилизационных действий, направленная на преобразование сразу и бытия, и сознания. ДнепроГЭС и Магнитка… " Если завтра война, если завтра в поход…" и " Александр Невский" Эйзенштейна… Речь шла о сотнях тысяч элементов, трансформирующих изнутри сразу все. Это и есть Проект. И этим Проект отличается от прагматически-назывных действий. Этим же Идеология (и ее основа - мобилизационный миф) отличается от пиара (основанного на брендах). Часть 3. О брендах Пренебрежительное отношение к брендам несовместимо с актуальной политологией. Во-первых, потому, что слишком многое является именно брендами. Откинешь это многое - вообще ничего не поймешь. Во-вторых, потому, что какие-то компоненты бренда все же перетекают в реальность. Бренд державности и стабильности (порядок, вертикаль власти) что-то как-то угомонил в нашей крайне неблагополучной реальности. Мы хотя бы " огрызнулись" в Чечне и смыли позорное клеймо хасавюртовского предательства. Так что давайте не будем пренебрегать брендами. Но и отождествлять их с идеологией давайте тоже не будем. Бренды - они и есть бренды. Не больше, но и не меньше. Рассматривая бренды как систему (а они всегда складывают систему), мы должны не просто подчеркивать отдельные слова и говорить: " Вот один бренд. Вот другой, третий". Система брендов - это не набор брендов, а принцип организации. Чтобы раскрыть принцип, надо дополнительно к понятному слову " бренд" ввести еще два менее понятных слова: " генерализованный бренд" и " супербренд". Генерализованный бренд - это тот бренд, вокруг которого организуется политическая речь. То есть это главный бренд, доминирующий над другими. Он так же заявлен, как и другие. Так же внятен или даже более внятен. Он просто главнее других. Супербренд - это нечто большее. Он может быть не задан явно в политической речи. Но может неявным образом управлять и этой речью, и подходом, порождающим речь, и связью между речью и поведением, и политическим мироощущением. Бренды предыдущего периода (2000-2008) - общеизвестны. Стабильность, державность, предсказуемость, вертикаль власти. Генерализованный бренд - это все же " стабильность". А вот супербренд… Чтобы выявить супербренд, нужны специальные исследования. Супербренд может и не являться стержнем деклараций или даже ядром политической лингвистики. Кроме того, при такой социальной (да и не только) дифференциации нет единого супербренда для всего общества. Есть супербренд элиты… Супербренд неэлитных слоев нашего общества… По нашим оценкам, элитным супербрендом периода с 2000 по 2008 год (" Э - 00/08") является связка поименований " Брежнев" и " застой". Я никоим образом не хочу этим сказать, что Путин - это " Брежнев" новой эпохи. Путин - во многом антипод Брежнева (молодость, здоровье, решительность). У него другой (по сути альтернативный) политический стиль. Наконец, Путин аккуратно использует даже адресацию к совсем иному прецеденту (в том числе и говоря о том, что надо развиваться, " или нас сомнут"). Но Путин не захотел мобилизационно " раскурочить" унаследованную реальность. Не захотел - и все. Он отнесся к этому наследству как к чему-то, что надо упорядочить. И упорядочил, причем достаточно жестко. Возникла сумма двух слагаемых. Одно - Путин как тот, кто упорядочивает. Другое - реальность, откликающаяся на это упорядочивание. Реальность откликнулась на упорядочивание с провокативной податливостью… В любом случае, сумма двух слагаемых даже в арифметике не равна одному слагаемому. А уж в политике тем более. Процесс упорядочивания и встречная реакция упорядочиваемого породили нечто. Внутри этого " нечто" и возник " Э-00/08" в качестве неявного супербренда. Присмотримся к тому, что свидетельствует в пользу такой гипотезы. Например, к риторике правящей партии - " Единой России". Одним из наиболее внятных, заметных и молодых функционеров этой партии является господин Мединский. Подчеркну во избежание недоразумений, что, по моей оценке, господин Мединский ДАЛЕКО НЕ ХУДШИЙ представитель данной партии и ее высшего эшелона. Он хороший полемист. У него есть позиция и есть желание ее высказать. Но позиция как раз и состоит в том, что Брежнев и застой - это совсем неплохо. А может быть, и не просто неплохо, а хорошо. А может быть, и не просто хорошо, а… Ну, скажем так, идеально в рамках возможного. Господин Мединский много раз высказывал такую позицию по телевидению. Но поскольку большинство фигур масштаба, равного Мединскому (или большего), позицию вообще не высказывают с надлежащей глубинной разверткой, то по прямым высказываниям ничего доказать нельзя. Скажут, что это мнение Мединского - и только. Но я могу приложить к этому мнению многое другое. Например, мониторинг государственного телевидения. В массе передач осуществляется глубокая ревизия образа Брежнева, содержания так называемого " брежневизма". Я же не говорю, что это все директивно управляется из Кремля… Я не столь наивен… Кроме того, если бы это управлялось из Кремля, было бы неинтересно. То-то и интересно, что это делает элита, а не истеблишмент. Масс-медийная элита, и не только она. К этому могу добавить еще способ оперирования историческими прецедентами. Госпожа Слиска, например, никогда ничего не говорила о том, что Брежнев - ее любимый герой. Для нее это недопустимо эксцентричное высказывание. Но она предлагала бороться с нынешней организованной преступностью (да и криминальностью в целом) с помощью воскрешенных народных дружин. То, что эти дружины не могут, оказавшись погруженными в нынешний контекст, не стать перифериями банд, она не учитывает. При этом ее высказывание - это и не проект, и не пиар. Это мироощущение. Невнятное предъявление чего-то типа долженствования. Надо бы, чтобы было так… Речь идет не о том, чтобы бросить камень в чей-то конкретный огород. Почему бы Слиске не предъявлять такое " надо бы"? В любом случае, оно на порядок лучше того, что предъявляет Ксения Собчак. У которой совсем другое " надо бы". Но даже антагонизм этих " надо бы" не подрывает единства супербренда. Константин Устинович Черненко и специфический журналист Виктор Луи, являвшийся посредником в международных (американо-советских и иных) элитных коммуникациях брежневской эпохи, могли быть полными антиподами по части " надо бы". Но супербренд был единым. Эксцентрика Виктора Луи (в том числе, и в виде автомобиля марки " Порш") допускалась супербрендом эпохи, предполагавшим как субукладность и субкультурность, так и сцементированность всего этого многообразия какими-то правилами общей социальной игры. Внятные формулировки Мединского… Менее внятные адресации Слиски… Что еще привести в доказательство? Нарастающую " канцеляритность" речи? Генерализованный интонационный стандарт? В конце концов, все, наверное, понимают, что я говорю не о буквальном копировании той эпохи - оно невозможно. Я о чем-то, что разлито в воздухе этой эпохи. И не только в воздухе, которым дышат обитатели элитных особняков ценой в десятки миллионов долларов. Тем же воздухом дышат обитатели гораздо более скромных коттеджей. И даже сайдинговых строений с аккуратно подстриженными газончиками и умильными гномиками посреди оных. На расширенном Госсовете Владимир Путин говорил о развитии, а элита слушала. Она не фыркала, упаси бог. Она умилялась, восторгалась. Но содержание было ей абсолютно чуждо. Не говорю об отдельных людях - говорю о социальном целом. Целое ведет себя совсем не так, как отдельные люди. Целое вело себя совершенно так же, как на XXV Съезде КПСС. И что дальше? Можно ли противопоставить элитному бренду - народный? И сказать, что " Н-00/08" - это " Сталин"? И да, и нет. В народных массах рейтинг Сталина кроет все остальные рейтинги. И это неслучайно. Но функционирование супербренда " Сталин" в неэлитных слоях общества весьма специфично. Нынешний способ функционирования этого супербренда - мечтательно опаслив. Мол, хорошо бы… Эх-бы… Но… Словом, нужно, чтобы " этот Сталин заявился во все дома, кроме моего собственного". Никакого отторжения Сталин не вызывает. Вызывал, но не вызывает. Восхвалять его, адресоваться к его опыту… Все это не только допустимо, а стало хорошим тоном… Лезть же снова в холодную воду реального сталинизма… Нет уж, лучше теплая субстанция статус-кво. Пока надо всем доминирует желание сохранить статус-кво. Или, еще точнее, не оказаться еще раз в водовороте перемен. Присказка брежневской эпохи - " Только б не было войны". Присказка нынешней - " Только б не было реформ". Присказки разные, но сходство есть. Рев площадей конца 80-х годов: " Мы ждем перемен! " - заменен на сдержанное всеобщее рычание: " Никаких перемен! Никаких вообще! Ни на йоту! " Зюганов и Жириновский - это тоже перемены. Хотя… Представьте себе кандидата по фамилии " Зюриновский". По официальным цифрам, он набрал бы примерно 30%. Оторвать от " партии власти" наиболее патриотическое крыло он бы мог. А это еще 15-20%. Кроме того, никто не знает, кого бы он мобилизовал из " непришедших". Мне скажут, что такого кандидата нет. Я отвечу фразой эпохи Кромвеля: " Такие люди, как молния - о них узнаешь, когда они поражают". Так хотят люди перемен или не хотят? А вам никогда не случалось чего-то не хотеть (причем очень страстно) и одновременно…? Словом, все, что ниже " элиты" (и очень условного среднего класса), находится в крайне неустойчивом состоянии. Поэтому я предлагаю все же для начала сосредоточиться на этом самом " Э-00/08". Часть 4. Бренды и суть процесса Есть супербренд. И есть генерализованный бренд. Генерализованный бренд - новый. И он очевиден: развитие. Прежний генерализованный бренд - стабильность. Новый - развитие. Прежний маркируется личностью Путина. Новый - личностью Медведева. Ничего плохого нет в этом самом новом генерализованном бренде. Нам действительно позарез нужно развитие. Хотелось бы не бренда, а чего-то большего. Но, во-первых, есть то, что есть. Во-вторых, бренд, как я уже говорил, - это совсем не мало. Хоть что-то из него перетечет в реальность. А в-третьих… В-третьих, надо попытаться ухватить суть текущего процесса. Размышления же о должном - адресуют к другому жанру. Суть же весьма масштабна. И то, что мы доберемся до нее через бренды, никак не девальвирует результат. Масштабная суть собственно политического процесса состоит в том, что новый генерализованный бренд порождает нечто, отдаленно сходное с перестройкой. Ведь что такое была перестройка? Это был уход от застоя. Хочу ли я этим сказать, что Медведев - это Горбачев-2? Совершенно не хочу этого сказать. По крайней мере, он не в большей степени Горбачев-2, чем Путин - Брежнев-2. Медведев - волевой, жесткий и быстро развивающийся политик. О содержании этой политики говорить рано. Оно крайне вариативно. А вот что-то уже понятно. Например, что разговоры о марионеточности Медведева, мягко говоря, весьма и весьма наивны. Но дело не в политиках, а в политике. То есть в тенденциях, выявляемых, в том числе, и через генерализованные бренды. Была - стабильность… Теперь - развитие. Мне возразят: " Говорится о сочетании стабильности и развития". Так-то оно так. Но сочетать это крайне трудно. А кто-то считает, что невозможно в принципе. Пока речь идет только о словах - все в порядке. Более того, такой разговор (при всей его проблематичности в философском и практическом смысле) имеет внятный третий - собственно политический - смысл. ЭТОТ РАЗГОВОР МАРКИРУЕТ СОБОЙ ЕДИНСТВО КУРСА ПУТИНА И КУРСА МЕДВЕДЕВА. Путин говорил о развитии на расширенном заседании Госсовета. Путин, а не Медведев. И политически это крайне важно. Медведев же, говоря о развитии, все время подчеркивает, что оно должно быть стабильным. И это тоже политически важно. Но такой разговор - не более чем разминка. А дальше начинается главное. Приходит новый лидер… Если он просто приходит и продолжает курс - это одно. Но если он - лидер развития, а предыдущий лидер - это лидер стабильности, то это другое. Представим, что этот новый лидер осуществляет какие-то кадровые изменения. Если он просто новый лидер, то ничего особенного. Известное дело, " новая метла". А если новый лидер предъявляет себя через новый генерализованный бренд (" лидер развития"), то и новые кадры - это " кадры развития", а старые - " кадры стабильности". Но рано или поздно окажется, что старые кадры - это плохие кадры, а новые кадры - хорошие кадры. А как иначе? И тоже, вроде, ничего особенного. Однако если старые кадры - это кадры стабильности, а новые кадры - кадры развития, то оказывается (понемножку, по миллиметру), что стабильность - это плохо, а развитие - хорошо. Но плохая стабильность - это в каком-то смысле застой (застой-2). А альтернатива застою-2 (хорошее - всегда альтернатива плохому) - это перестройка-2. А тут еще та самая суть… Может быть, суть не так уж и интересна. В политике такое часто бывает. Но от этого суть не исчезает и не перестает " ворожить". Устойчивое развитие - миф. Точнее, фигура речи, прикрывающая неразвитие.
" Ни один из нас бы не взлетел Покидая землю, в поднебесье, Если б отказаться не хотел От запасов лишних равновесья".
Теория равновесия, " теория баланса" - это одно. Теория развития - другое. Впрячь в одну телегу коня и трепетную лань не удалось даже Альберту Гору, творцу этой самой идеи устойчивого развития. Застой-2, перестройка-2… Повторение, о котором я говорю, ни в коем случае не будет буквальным. Но тонкое сходство в ситуациях может возникнуть. А для того, чтобы точнее разобраться в подобных тонкостях, нужно вспомнить детали перестройки-1. Внутри нее ведь было несколько фаз. Первая фаза называлась " ускорение". Если бы перестройка реально пошла по пути ускорения (мобилизации возможностей системы под цели форсированного развития), то перестройка не только не оказалась бы крахом Советского Союза. Она спасла бы СССР и вывела на новые горизонты. ЕСЛИ ХОТЕТЬ ФОРСИРОВАННОГО РАЗВИТИЯ, ТО ГЛАВНАЯ ЗАДАЧА СОСТОИТ В ТОМ, ЧТОБЫ НЕ ДОПУСТИТЬ УБИЙСТВА НОВОГО УСКОРЕНИЯ. И ВСЕ КАЧЕСТВА ПОЛИТИЧЕСКОГО ЛИДЕРА - ЖЕСТКОСТЬ, РАЦИОНАЛИЗМ, СИСТЕМНОСТЬ, - ДОЛЖНЫ БЫТЬ НАПРАВЛЕНЫ НА ТО, ЧТОБЫ ВОСПРЕПЯТСТВОВАТЬ ТАКОМУ УБИЙСТВУ. Так что убило ускорение? Бренд под названием " сталинщина". И у меня есть самые серьезные основания считать, что этот бренд и был специально придуман для того, чтобы не допустить ускорения. Мобилизовать систему нельзя без элементов правильного, гибкого авторитаризма. Отнюдь не какого попало, а именно нужного. Потому что есть и такой авторитаризм, который несовместим с развитием и даже уничтожает все его предпосылки. Но если сходу сказать, что любые элементы гибкого авторитаризма, соединенные с развитием, это мерзость, рецидивы сталинизма, - оказывается, что система немобилизуема. Еще раз подчеркну, что все параллели условны. Но если их проводить (а это необходимо делать во избежание худшего), то получается следующее. Ускорение перекрывалось брендом " сталинщина". Ускорение-2 может перекрываться брендом " чекизм". " Чекизм" в функциональном смысле равен " сталинщине-2". Теперь вдумаемся: на самом деле система немобилизуема потому, что перекрыты ее мобилизационные возможности. Но говорить об этом " не положено" (кстати, главное правило застоя, которое продолжает действовать). А о чем-то говорить надо. И надо продолжать по инерции искать возможности мобилизации, уже зная, что их нет. Как это сделать? Тогда начинается следующая фаза перестройки - очищение. Что это такое в системном смысле? Система на самом деле немобилизуема потому, что единственная возможность ее мобилизации (гибкий и эффективный дозированный авторитаризм) убита. Но об этом не говорят. И ищут, ищут… Что же мешает? В ходе фиктивных поисков выясняется: " Батюшки! Мешает-то засоренность системы! Давайте ее очищать". Начинается борьба с коррупцией. Борьба с коррупцией без развития и гибкого дозированного авторитаризма (а) невозможна, (б) разрушительна. Рушащейся системе выносится окончательный диагноз: неулучшаема. Дескать, " и ускоряли, и очищали, сами видите - ничего не выходит, надо менять систему". А как менять? Система сопротивляется. Нужна " демократизация" (третья фаза). Ее энергию надо направить на подавление сопротивления системы (активизировать " живое творчество масс"). Направляют. Система рушится полностью (четвертая фаза). Что я хочу сказать? Что это ОБЯЗАТЕЛЬНО повторится? Нет! Я хочу сказать СОВСЕМ другое. Что для того, чтобы это НЕ ПОВТОРИЛОСЬ, тот печальный опыт НАДО УЧИТЫВАТЬ. Причем не на уровне буквальности (тут все совсем разное), а на уровне коварных системных аналогий. Их ни в коем случае нельзя воспроизводить. ЛЮБЫЕ ОТДЕЛЬНЫЕ БЛАГИЕ ДЕЙСТВИЯ МОГУТ ОБЕРНУТЬСЯ СВОЕЙ ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЬЮ, ЕСЛИ СТРАТЕГИЯ И СИСТЕМНОСТЬ ПОДХОДА ОТСУТСТВУЮТ. Это первый - собственно политический - шаг к развитию. Не повторить опыт демонтажа ускорения. Такова первая задача. Но - не единственная.
|