Проблема создания вооруженных сил ООН и использования принудительных операций (действий) в миротворческой деятельности ООН 2 страница

В соответствии со своей резолюцией 47 от 21 апреля 1948 г. Совет Безопасности в том же году создал Группу военных наблюдателей ООН в Индии и Пакистане (ГВНООНИП) для наблюдения за прекраще­нием огня между этими странами. По состоянию на 2002 г. в группу входили 46 наблюдателей из 8 стран; ее деятельность также финанси­руется из регулярного бюджета ООН.

В 1956 г. в нарушение Устава ООН по решению Генеральной Ас­самблеи были созданы Чрезвычайные вооруженные силы ООН(ЧВС-1), на которые возлагались задачи обеспечения и наблюдения за прекра­щением военных действий, включая вывод вооруженных сил Фран­ции, Израиля и Великобритании с египетской территории, а после вывода они должны были служить «буфером» между египетскими и израильскими войсками. Максимальная численность ЧВС-I дости­гала 6 тыс. человек из 11 стран. Расходы на их содержание (свыше 220 млн долларов) относились на специальный счет. СССР не уча­ствовал в финансировании этих сил. ЧВС-I были выведены с Ближ­него Востока в июне 1967 г.

Во исполнение резолюции Совета Безопасности 128 от 11 июня 1958 г. была сформирована Группа ООН по наблюдению в Ливане (ЮНОГИЛ) с целью не допустить незаконного проникновения пер­сонала или поставок оружия и других материалов через ливанскую границу. Максимальный ее состав - 591 военный наблюдатель из 20 ' стран. Деятельность группы финансировалась из регулярного бюд­жета ООН и прекратилась 9 декабря 1958 г.

В 1960 г. согласно резолюции Совета Безопасности 143 от 14 июля 1960 г. была начата Операция ООН в Конго (ОНУК), которая превра­тилась в орудие вмешательства западных стран в дела этого государ­ства, что существенно подорвало авторитет ООН. Численность войск достигала около 20 тыс. человек из 30 стран. Расходы (свыше 400 млн долларов) на проведение «операции» были отнесены на специальный счет. СССР в финансировании не участвовал. Операция прекращена 30 июня 1964 г.

В 1962 г., в соответствии с резолюцией Генеральной Ассамблеи 1752 (XVII) от 21 сентября 1962 г. были сформированы Силы безопас­ности ООН в Западной Новой Гвинее (Западном Ириане) (СБ ООН) для поддержания мира и безопасности на территории, находящейся под управлением Временного исполнительного органа ООН, созданного на основе соглашения между Индонезией и Нидерландами. Численность Сил Безопасности ООН составляла 1567 человек. Их содержание было покрыто правительствами Индонезии и Нидерландов. Силы безопас­ности ООН прекратили свою деятельность 30 апреля 1963 г.

Резолюцией Совета Безопасности 179 от 11 июня 1963 г. была уч­реждена Миссия ООН по наблюдению в Йемене (ЮНИОМ) для на­блюдения за выполнением соглашения о разъединении сторон между Саудовской Аравией и Объединенной Арабской Республикой. В со-|став миссии входили 189 человек из 11 стран, а расходы на ее дея­тельность были покрыты равными частями правительствами Сау­довской Аравии и Египта. Миссия прекратила деятельность 4 сен­тября 1964 г.

• В 1964 г. Совет Безопасности на основе своей резолюции 186 от 4 марта 1964 г. создал Вооруженные силы ООН на Кипре (ВСООНК), возложив на них функции предотвращения возобновления военных действий и в случае необходимости содействия поддержанию и вос­становлению законности и порядка, а с 1974 г. - наблюдения за пре­кращением огня и поддержания «буферной зоны» между кипрской национальной гвардией и турецкими и турецко-кипрскими силами. По данным на 2002 г., численность ВСООНК составляла 1227 чело­век из 8 стран. Вначале ВСООНК финансировались за счет добро­вольных взносов, а с 1993 г. - по смешанному принципу: за счет до­левых взносов Кипра и Греции.

Согласно резолюции Совета Безопасности 203 от 14 мая 1965 г. в том же году учреждена Миссия представителя Генерального секрета­ря ООН в Доминиканской Республике (МПГСДР). Представителю Ген-секретаря были приданы два военных наблюдателя для наблюдения за ситуацией и доклада о нарушениях прекращения огня в Домини­канской Республике. Миссия завершила работу 22 октября 1966 г., а расходы на нее покрыты из регулярного бюджета ООН.

В 1965 г. Совет Безопасности резолюцией 211 от 20 сентября 1965 г. учредил Группу наблюдения ООН для Индии и Пакистана (ЮНИПОМ), в задачу которой входило наблюдение за прекращением огня вдоль индийско-пакистанской границы и за выводом военного персонала на позиции, занимавшиеся им до 5 августа 1965 г. Максимальная чис­ленность группы составляла 96 военных наблюдателей из 22 стран. Ее финансирование производилось из регулярного бюджета ООН. Группа прекратила свою деятельность 22 марта 1966 г.

В 70-е годы Совет Безопасности принял ряд решений о проведе­нии операций по поддержанию мира, которые в определенной мере отвечали требованиям Устава ООН. Так, при создании в соответствии с резолюцией 340 от 25 октября 1973 г. Чрезвычайных вооруженных сил ООН на Ближнем Востоке (ЧВС-П) Совет Безопасности впервые подтвердил свою руководящую роль в осуществлении операций ООН по поддержанию мира, а также зафиксировал подотчетность ему Ге­нерального секретаря ООН. Совет Безопасности подтвердил принцип справедливого географического представительства при определении состава ЧВС ООН, на основе которого социалистические страны были представлены в них контингентом Польской Народной Республики. На ЧВС-П были возложены функции наблюдения за прекращением огня между египетскими и израильскими войсками. Максимальная численность ЧВС-П достигала около 7 тыс. человек; расходы на их де­ятельность (свыше 440 млн долларов) были отнесены на специальный счет. Операции ЧВС ООН прекращены 24 июля 1979 г., после того как между членами Совета Безопасности было достигнуто соглашение не продлевать мандат этих сил.

Своей резолюцией 350 от 31 мая 1974 г. Совет Безопасности учре­дил Силы ООН по наблюдению за разъединением сирийских и израиль­ских войск на Голанских высотах (СООННР). Принципы, которыелег-ли в основу организации и деятельности СООННР, в значительной степени соответствовали принципам, утвержденным Советом Безо­пасности для ЧВС-П. В задачи СООННР входит наблюдение за пре­кращением огня между Израилем и Сирией, за передислокацией си­рийских и израильских войск и установлением «буферной зоны», как это предусмотрено в Соглашении о разъединении между израильс­кими и сирийскими войсками от 31 мая 1974 г. Численность СООННР по состоянию на 1997 г.. - свыше 1200 человек из 4 стран, в том числе из Польши. Расходы на их содержание относятся на специальный счет. Россия участвует в финансировании этих сил.

Глава XIII. Проблема создания вооруженных сил ООН..

В соответствии с резолюцией Совета Безопасности 425 от 19 мар­та 1978 г. были созданы Временные силы ООН в Ливане (ВСООНЛ) для подтверждения вывода израильских войск из южной части Лива­на, восстановления международного мира и безопасности и оказа­ния помощи правительству Ливана в обеспечении возвращения ему его эффективной власти в этом районе. После израильской агрессии в Ливане в июне 1982 г. ВСООНЛ поручалось также предоставить за­щиту и гуманитарную помощь населению в районе их дислокации. Численность ВСООНЛ по состоянию на 1997 г. - около 5 тыс. чело­век из 9 стран. Расходы на содержание относятся на специальный счет. При создании ВСООНЛ и всех последующих продлениях их пребы­вания в Ливане (вплоть до апреля 1986 г.) СССР воздерживался при голосовании по соответствующим резолюциям Совета Безопасности и не участвовал в финансировании этих сил. Он исходил при этом из того, что ВСООНЛ наделялись не свойственными им функциями «возвращения эффективной власти» правительству Ливана. При оче­редном продлении мандата в апреле 1986 г. СССР, учитывая соответ­ствующее обращение ливанского правительства, проголосовал за ре­золюцию и заявил о своей готовности с этого времени подключиться к финансированию ВСООНЛ. Россия участвует в финансировании этих сил.

В перечисленных 13 операциях ООН по поддержанию мира было задействовано около 50 тыс. солдат и офицеров из 52 стран - членов ООН. Таким образом, за 40 лет «холодной войны» накоплен значи­тельный опыт использования вооруженных сил и военных наблюда­телей ООН.

Тем не менее заложенные в Уставе ООН возможности по осуществ­лению центральной задачи Организации - задачи поддержания мира и международной безопасности, и в частности возможность использо­вания вооруженных сил ООН по главе VII не всегда в полной мере пре­творялись в жизнь, главным образом по вине западных держав.

Советский Союз настойчиво добивался достижения договоренно­сти относительно руководящих принципов проведения ОПМ в стро­гом соответствии с Уставом ООН. СССР исходил из того, что опера­ции ООН по поддержанию мира представляют собой мощное, а в не­которых случаях крайнее средство, находящееся в распоряжении ООН и используемое для противодействия и пресечения нарушений мира и актов агрессии. Поэтому при применении такой крайней меры не­обходимо строгое следование целям и принципам Устава ООН, кото­рый прямо предусматривает необходимость «обеспечить принятием принципов и установлением методов, чтобы вооруженные силы при­менялись не иначе, как в общих интересах» стран - членов ООН. Советский Союз и другие социалистические страны выступали за то, чтобы в основу руководящих принципов проведения ОПМ ООН были положены уставные положения, согласно которым Совет Безопасно­сти является единственным органом, полномочным предпринимать действия от имени ООН по поддержанию и восстановлению между­народного мира, и несет исключительную ответственность по вопро­сам учреждения, руководства и контроля за операциями по поддер­жанию мира.

Для детального рассмотрения вопроса об ОПМ во всех его аспектах по решению Генеральной Ассамблеи в 1965 г. был создан Специаль­ный комитет по операциям по поддержанию мира (Комитет 33-х). Док­лады, представленные им в 1976 и 1977 гг., свидетельствовали о том, что был достигнут определенный прогресс в осуществлении основ­ной задачи комитета - разработки согласованных руководящих прин­ципов проведения операций ООН по поддержанию мира20.

Так, в докладах отмечалось некоторое продвижение в разработке проектов формулировок статей согласованных руководящих принци­пов для ОПМ ООН в соответствии с Уставом. Вместе с тем выража­лось сожаление, что несмотря на достигнутый прогресс Комитет 33-х не смог выполнить задачу разработки согласованных руководящих принципов. Отсутствие ощутимых практических результатов деятель­ности Комитета 33-х явилось следствием нежелания США и некото­рых других государств (Великобритании, Канады, Италии, Австра­лии и др.) идти на принятие решений в этом вопросе на основе стро­гого соблюдения Устава ООН. Как и в прошлом, они проводили линию на сохранение и закрепление навязанной ими в первые годы существования ООН антиуставной практики, при которой руковод­ство операциями по поддержанию мира находилось в руках Генераль­ного секретаря и представителей западных стран в Секретариате ООН.

Как видно из этих документов, были разработаны формулировки введения и четырех первых статей, предусматривающие известную степень согласованности. Они охватывали широкий круг вопросов, касающихся учреждения и проведения операций ООН по поддержа­нию мира. В них, в частности, определяется, что цель проекта руко­водящих принципов состоит в обеспечении принятия принципов и установления методов, чтобы ОПМ применялись в общих интересах членов ООН.

Это, безусловно, свидетельствовало о прогрессе в работе Комите­та 33-х. Имелись реальные возможности и для дальнейшего продви­жения. Так, в отношении статей 5, 7 и 9 (касающихся, в частности, роли и деятельности Военно-штабного комитета, представления Ге­неральным секретарем ООН докладов Совету Безопасности и указа­ний последнего Генеральному секретарю, характера вооруженных сил ООН и их взаимоотношений с заинтересованными сторонами) коми­тету удалось представить для обсуждения единые их варианты. Тем не менее статьи 6, 8, 10, 11 и 12 все еще содержали квадратные скобки, что отражало различные подходы государств - членов Комитета 33-х. Но, как известно из практики переговоров, это является также одним из продвинутых этапов на пути к согласованию общеприемлемых тек­стов. В целом можно было констатировать, что к 1978 г. Комитет 33-х завершил «первое чтение» проекта статей руководящих принципов, охватывающих практически все вопросы, связанные с проведением операций ООН по поддержанию мира, и что имелись все необходи­мые предпосылки для дальнейшего продвижения вперед.

Однако США и некоторые другие западные страны явно не устраи­вала наметившаяся в Комитете 33-х перспектива разработки согласо­ванных руководящих принципов для проведения ОПМ в соответствии с Уставом ООН, а также то, что Комитету после более чем 10 лет функ­ционирования удалось встать на путь, ведущий к реализации устав­ных положений о применении вооруженных сил от имени ООН. Они не желали отрешиться от прошлой противоправной практики, когда «операции ООН» нередко превращались в орудие вмешательства в дела суверенных государств, а иногда использовались в интересах колонизаторов, стремившихся восстановить свое колониальное гос­подство, как это было, например, с «операцией» в Конго. Увидев, что в условиях ведения работы Комитета 33-х на основе принципа обще­го согласия (консенсуса) им не удастся навязать свои односторонние взгляды в этой чрезвычайно важной области деятельности ООН, США и еще ряд западных стран в 1978 г. предприняли откровенную попыт­ку сорвать разработку согласованных руководящих принципов осу­ществления ОПМ и навязать Комитету рассмотрение так называе­мых практических аспектов проведения таких операций. С этой це­лью ФРГ и другие страны - члены ЕЭС летом 1978 г. выступили с инициативой принятия Генеральной Ассамблеей специальной резо­люции, посвященной «практическим мерам» в области операций по поддержанию мира.

Многие предложения выдвинутой странами - членами ЕЭС резо­люции были несовместимы с принципами Устава, регулирующими применение вооруженной силы от имени ООН. В этой резолюции по существу игнорируется решающая роль Совета Безопасности в прак­тическом создании и повседневном руководстве операциями ООН по поддержанию мира. Единственная конкретная ссылка на роль Сове­та Безопасности в отношении ОПМ сводилась к тому, что Совет при­нимает решение об учреждении той или иной операции, тогда как на Генерального секретаря ООН, по сути дела, возлагается задача прак­тического ее осуществления.

В указанной резолюции обходилась молчанием и роль Совета Бе­зопасности в отношении мероприятий по подготовке военных кон-тингентов и средств обслуживания для будущих операций ООН. Пря­мое обращение Генеральной Ассамблеи к государствам - членам ООН с рекомендацией принимать практические меры по вопросам, нахо­дящимся исключительно в компетенции Совета Безопасности, явно противоречит Уставу ООН.

Нельзя согласиться также с выделением одного из возможных ме­тодов финансирования ОПМ ООН - «равного распределения финан­сового бремени». Существуют и другие варианты финансирования, в частности возложение расходов на агрессора, оплата заинтересован­ными сторонами, добровольные взносы, из которых Совет Безопас­ности вправе выбирать наиболее подходящий в каждом конкретном случае.

Учитывая антиуставный характер этой резолюции, ее односторон­нюю направленность, Советский Союз на 33-й сессии Генеральной Ассамблеи в 1978 г. проголосовал против нее.

В ходе последующего рассмотрения вопроса об операциях ООН по поддержанию мира западные страны продолжали проводить свою об­струкционистскую линию на обход Совета Безопасности и закрепле­ние прошлой антиуставной практики в учреждении и проведении та­ких операций. Так, США стали, по существу, добиваться прекраще­ния деятельности Комитета 33-х по достижению договоренности относительно руководящих принципов проведения ОПМ ООН и на­стойчиво заявляли, что «необходимо уделять основное внимание тому широкому опыту в управлении операциями по поддержанию мира, ко­торый может быть использован сотрудниками Секретариата и испол­нителями этих операций на местах»21. Япония стремилась направить работу Комитета 33-х на путь ревизии Устава ООН, отмечая, что уси­лия по разработке согласованных руководящих принципов «могут быть приравнены к кодификации нового раздела Устава»22.

Отказ Соединенных Штатов от конструктивной работы по реали­зации предусмотренной Уставом ООН концепции коллективной бе­зопасности был не каким-то изолированным актом, а лишь одним из проявлений взятого ими в конце 70-х гг. курса на подрыв разрядки, подстегивание гонки вооружений, на использование силовых мето­дов в международных отношениях и грубое попрание положений Ус­тава ООН. Именно в таком свете следует рассматривать и многочис­ленные попытки США обойти или пересмотреть механизм Устава ООН по пресечению нарушений мира и актов агрессии, нашедшие свое выражение, в частности, при создании ими собственных «сил быстрого развертывания», незаконных так называемых «многонаци­ональных сил» на Синайском полуострове и в Бейруте, в выдвиже­нии планов создания «межамериканских сил по поддержанию мира», «многонациональных патрульных сил» для Карибского моря и т.д.

В западной печати подчас не скрывалось, что формирования та­кого рода предполагается использовать для подавления националь­но-освободительных и революционных движений, для того, чтобы «преподать урок», нанести «превентивный» удар, для военного вме­шательства во внутренние дела суверенных государств. Характерной чертой этих планов является то, что в них предусмотрены состав, ос­нащение, дислокация и т. д., но полностью игнорируется самое глав­ное: соответствуют ли планы подобного рода Уставу ООН, содержа­щимся в нем общепризнанным принципам и критериям правомер­ности, которые все государства-члены обязались строго соблюдать и которые составляют фундамент международного правопорядка и за­конности, на основе чего только и могут строиться отношения между государствами. Анализ упомянутых планов и проектов с точки зре­ния соответствия Уставу ООН ясно показывает, что они не имеют ничего общего с целями и принципами этого важнейшего междуна­родного документа современности, и прежде всего с основополагаю­щим принципом недопустимости применения силы или угрозы си­лой для разрешения могущих возникнуть международных споров и конфликтов между государствами.

Не согласуются данные проекты западных стран и с такой карди­нальной особенностью определяемой Уставом ООН системы межго­сударственных отношений, как централизованный порядок приме­нения вооруженных сил в целях восстановления и поддержания меж­дународного мира. Устав ООН (п. 1 ст. 43) предусматривает, что «все члены Организации для того, чтобы внести свой вклад в дело поддер­жания международного мира и безопасности, обязуются предостав­лять в распоряжение Совета Безопасности по его требованию и в соот­ветствии с особым соглашением или соглашениями необходимые для поддержания международного мира и безопасности вооруженные силы, помощь и соответствующие средства обслуживания, включая право прохода».

По Уставу ООН единственным органом, правомочным предпри­нимать действия по поддержанию или восстановлению международ­ного мира и безопасности, является Совет Безопасности. Устав не допускает применения принудительных действий каким-либо другим органом ООН или каким-либо одним государством либо группой го­сударств. При этом ни в коей мере не затрагивается неотъемлемое право на индивидуальную или коллективную самооборону. Однако в Уставе четко оговаривается, что осуществление такого права государ­ствами возможно только в том случае, если «произойдет вооружен­ное нападение на члена Организации, до тех пор пока Совет Безопас­ности не примет мер, необходимых для поддержания международно­го мира и безопасности» (ст. 51). Следует также подчеркнуть другое важное обязательство государств: о мерах, принятых ими при осуще­ствлении своего права на самооборону, должно быть немедленно со­общено Совету Безопасности, и эти меры никоим образом не долж­ны затрагивать полномочия и ответственность Совета Безопасности по Уставу ООН.

Недопустимы согласно Уставу ООН и любые ссылки, часто содер­жащиеся в упомянутых планах западных держав, на необходимость принятия государствами мер превентивного или карательного харак­тера. Возможность прибегать к военным действиям «превентивного или принудительного характера» предусматривается в статьях 5 и 50 Устава ООН, но она предоставлена только Совету Безопасности, а не какому-либо другому органу ООН и тем более какому-либо одному государству. Не допускает Устав и использование государствами ка­ких-либо предлогов или «оснований» для осуществления принуди­тельных действий против других государств. Как совершенно ясно говорится в единодушно одобренном ООН в 1974 г. Определении аг­рессии, «никакие соображения любого характера, будь то политиче­ского, экономического, военного или иного характера, не могут слу­жить оправданием агрессии» (п. 1 ст. 5). В одобренном в 1975 г. за­ключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, участниками которого являются США и другие западные страны, прямо указывается, что «никакие соображения не могут ис­пользоваться для того, чтобы обосновывать обращение к угрозе си­лой или к ее применению в нарушение этого принципа» (непримене­ния силы или угрозы силой. - В. Ф.).

Устав ООН содержит категорические предписания и в том случае, когда речь идет о принудительных действиях на региональном уровне. Согласно статье 53 Совет Безопасности может использовать региональ­ные соглашения или органы для таких действий «под его руководством». При этом специально оговаривается, что «никакие принудительные действия не предпринимаются в силу этих региональных соглашений или региональными органами без полномочий от Совета Безопасно­сти». Устав ООН предусматривает также, что Совет Безопасности «должен быть всегда полностью информирован о действиях, предпри­нятых или намечаемых в силу региональных соглашений или регио­нальными органами, для поддержания международного мира и безо­пасности» (ст. 54).

Как видно из приведенных положений Устава, Совет Безопасно­сти и в отношении региональных мер является единственным орга­ном, имеющим право использовать региональные соглашения, упол­номочивать на совершение региональных принудительных действий, руководить этими действиями, быть всегда полностью информиро­ванным о всех региональных мерах по поддержанию мира. Никакой другой орган ООН и никакое государство или группа государств не наделены по Уставу такими функциями и не правомочны принимать принудительные меры. Важно при этом подчеркнуть, что указанные прерогативы Совета Безопасности трактуются Уставом ООН как права неотчуждаемые, иными словами, как исключительные. Они не могут быть делегированы какому-либо другому органу ООН, или какому-то государству, или группе государств.

Таким образом, полностью неправомерными являются попытки ряда западных государств навязать «новую» концепцию создания «многонациональных сил» вне рамок ООН, как это имело место, на­пример, при создании «многонациональных сил и наблюдателей» на Синае в 1981 г. или «многонациональных сил», дважды размещавших­ся в Ливане (в августе-сентябре 1982 г. и второй раз в 1982-1984 гг.) и состоявших из военнослужащих США, Великобритании и Франции. Эти силы были образованы в обход Совета Безопасности. Практика их функционирования и особенно унизительный финал пребывания «многонациональных сил» в Бейруте в начале 1984 г.23 позволяют сде­лать вывод, что вынашиваемые США и некоторыми другими запад­ными странами разного рода планы и проекты создания вооружен­ных сил на односторонней или региональной основе и использова­ния их в собственных политических интересах, а не в общих интересах мирового сообщества, представляют собой вопиющее нарушение Ус­тава ООН. Эти незаконные планы могут лишь привести к произволу, к тому, что ответственность Организации Объединенных Наций за поддержание международного мира и безопасности, определенная в Уставе, окажется в корне подорванной.

Следует отметить, что вопрос об операциях по поддержанию мира не сводится, как пытаются представить западные идеологи, к запол­нению «вакуума», созданного якобы «неприменимостью важнейших положений главы VII Устава ООН»24, а является частью более широ­кой проблемы создания надежной и всеобъемлющей системы кол­лективной безопасности. В то время как западные стратеги озабоче­ны единственно лишь разработкой планов учреждения «постоянных сил ООН», которые «патрулировали бы границы во время революци­онных вооруженных конфликтов»25, другими словами, созданием во­енной машины, служившей бы интересам определенной группы го­сударств под прикрытием флага Организации Объединенных Наций, со стороны Советского Союза и его продолжателя - России прилага­лись и прилагаются все усилия для укрепления предусмотренного Уставом ООН механизма коллективной безопасности, более полного использования этого механизма в целях разблокирования кризисных ситуаций, ликвидации очагов напряженности и конфликтов, предот­вращения возникновения новых конфликтов, обеспечения строгого и неуклонного соблюдения всеми без исключения государствами по­ложений Устава ООН и выполнения решений Совета Безопасности.

В выдвинутом на рассмотрение 41-й сессии Генеральной Ассамб­леи группой социалистических стран совместном предложении о со­здании всеобъемлющей системы международного мира и безопасно­сти в полной мере учитывались основные принципы и элементы за­ложенной в Уставе ООН концепции коллективной безопасности. При этом не имелось в виду навязать какую-то отличную от Устава гото­вую формулу безопасности. Указанное предложение полностью со­ответствует проводимой Уставом идее коллективных действий госу­дарств по поддержанию мира. Принципы Устава ООН, в том числе принципы и положения, определяющие функционирование механиз­ма коллективной безопасности ООН, сохраняют свою силу и долж­ны применяться с учетом реальностей ракетно-ядерной эпохи.

Западные ученые часто пытаются доказать, что операции по под­держанию мира, превентивная дипломатия заменили предусмотрен­ную в Уставе ООН коллективную безопасность. При этом они допус­кают явное смешение понятий и умышленно запутывают дело. По­добные попытки подмены несостоятельны и с фактической, и с теоретической точки зрения. Как показывает опыт проведения опе­раций по поддержанию мира, практически все они осуществлялись в рамках главы VII Устава ООН. Это, кстати, отмечают и сами запад­ные теоретики, прямо указывая, что операции по поддержанию мира «могут рассматриваться как покоящиеся на статье 40 Устава, которая предусматривает, что, прежде чем обратиться к мерам, указанным в статьях 41 и 42, Совет Безопасности уполномочивается принять вре­менные меры, чтобы предотвратить ухудшение конфликтной ситуа­ции без ущерба для прав, притязаний и положения заинтересованных сторон»26. В отличие от операций по поддержанию мира, превентив­ной дипломатии, которые представляют собой определенную проце­дуру или совокупность методов, коллективная безопасность является основательно разработанной концепцией, нацеленной на пресечение актов агрессии и других нарушений мира и включающей комплекс мероприятий и средств по поддержанию или восстановлению меж­дународного мира. Это обстоятельство также вынуждены признать западные ученые27.

Западные теоретики настойчиво продвигают в своих трудах тезис о том, что в практике органов ООН появились многие нововведения, к числу которых относится превентивная дипломатия, или «присут­ствие ООН», и что целью присутствия сил ООН является «не пораже­ние агрессора, а предотвращение военных действий, создание буфе­ра, поддержание порядка или соблюдения перемирия». Они желают доказать, что отличие действий ООН по поддержанию мира от кон­цепции коллективной безопасности состоит в том, что если в послед­ней ведущая роль отводится великим державам, то первые рассчита­ны на отстранение их от вмешательства в конфликт. Однако сама практика опровергает такого рода искусственное различие, ибо хоро­шо известно, что роль постоянных членов Совета Безопасности, по существу, была главенствующей при принятии Советом решений о проведении операций согласно главе VII Устава ООН. В то же время не менее важную роль постоянные члены играли и в проведении опе­раций ООН по поддержанию мира (например, участие контингентов Великобритании и Франции в деятельности Вооруженных сил ООН на Кипре (ВСООНК) и Временных сил ООН в Ливане (ВСООНЛ), уча­стие военных наблюдателей СССР и США в Органе ООН по наблюде­нию за выполнением условий перемирия в Палестине (ОНВУП) и др.).

Западные исследователи нередко намеренно смешивают понятия «коллективная безопасность» и «коллективная самооборона»28. Между тем это далеко не одно и то же. Коллективная самооборона предпо­лагает союз ряда государств для защиты от нападения извне. Коллек­тивная безопасность не сводится только к отражению агрессии, а идет значительно дальше, предусматривая как применение различных санк­ций к нарушившему мир государству, так и определенный комплекс гарантий, а также совместных коллективных действий со стороны государств - членов ООН по поддержанию устойчивых, упорядочен­ных отношений между государствами, диктуемых рамками и поло­жениями Устава ООН.

Западные исследователи пытаются создать впечатление, что речь идет лишь о некоторых «отступлениях от теории коллективной безо­пасности»29. Но эти «отступления» относятся в значительной степени к сфере санкций, право осуществлять которые государства обязаны использовать в строго очерченных Уставом ООН пределах. Однако за­падные державы, стремясь не допустить применения принудительных мер в отношении своих политических союзников, вместе с тем при­бегали к введению односторонних и незаконных санкций против су­веренных государств, что существенно подорвало закрепленную в Уставе ООН концепцию коллективной безопасности. В то же время всячески затушевывается тот факт, что западные государства сорва­ли разработку соглашений о предоставлении в распоряжение Совета Безопасности контингентов вооруженных сил в соответствии со ста­тьей 43 Устава ООН. Это уже не «отступление», а настоящий подрыв предусмотренного Уставом механизма коллективной безопасности, что стало основной причиной недостаточной эффективности глав­ного звена этого механизма - Совета Безопасности.